Павлин в курятнике. Басни. Герасим Аникин

      Жалел Енот соседа Барсучонка,

      Ему во всех желаньях потакал.

      Ведь Барсучонок был ещё ребёнком,

      Что делать и как жить, ещё не знал.

      Енот нору прорыл и обустроил,

      Свою подстилку тёплую отдал,

      Площадку для игры вблизи построил

      И постоянно пищу добывал.

      Избаловала помощь от Енота,

      Ведь Барсучонок только отдыхал,

      Воспринимал как должное заботу,

      И Барсуком неблагодарным стал.

      Енот же продолжал свой труд, наивный,

      Хотя Барсук стал жиром заплывать,

      И, пополняясь в весе непрерывно,

      Не мог уже в нору свою влезать.

      Пришла зима. Барсук был без жилища.

      Конечно же, Енота стал просить:

      "Позволь мне, я же для тебя не лишний,

      В твоей норе немножечко пожить".

      "Не против я." – Енот прилёг у входа.

      Любимчику как мог он отказать.

      Но слишком лютая была погода,

      И стал Енот у входа замерзать.

      Да тут ещё и бешеный Волчище

      Пытался из норы его достать,

      Используя свои ножи – когтищи,

      И ранил так, что боли не унять.

      А Барсуку нет дела до Енота,

      Сопит, заняв нору, ему тепло.

      Кому там холодно? Страдает кто-то?

      При чём тут он? Что было, то прошло.

      Вот так бывает с добрым и наивным,

      Кто жил лишь тем, что помогать был рад.

      Случается, однако, что противный

      Окажется «барсучий» результат.

      Мораль у басни: коль Енот стал другом,

      Соседям должно помощь ожидать.

      Но если Барсучонок есть в округе —

      Неблагодарность можно наблюдать.

      Расселись ласточки на проводах,

      Набраться сил пред дальнею дорогой,

      О расставании взгрустнуть немного,

      Пощебетать о будущих делах.

      И только собрались они взлетать,

      Как провода надрывно загудели,

      Так Столб решил своей добиться цели:

      Как мудр он, наконец-то, показать.

      – Ну, вы чудны! Куда вы всё спешите?

      Сначала направляетесь на юг,

      Потом на север вас потянет вдруг,

      И вы в такую даль опять летите.

      Вот я стою на месте круглый год

      И пост свой никогда не покидаю.

      Его я ни на что не променяю.

      Поскольку этих мест я патриот.

      – Ты приземлён, а наша жизнь – полёт, —

      Касатка старшая на это отвечала, —

      Давай рассмотрим факты для начала,

      Чтоб утверждать, что кто-то патриот.

      Здесь родились мы, значит здесь наш дом.

      В него прилёт – не просто возвращенье,

      Должны мы дать потомство, с наставленьем —

      Традиции хранить, что были в нём:

      Не забывать его, и каждый год,

      Препятствия все преодолевая.

      Лететь к нему, усталости не зная,

      Чтоб здесь лишь только продолжать свой род.

      Ты ж с постоянной гордостью живёшь,

      Но ведь случайно занял место это,

      Ни капли не потратив сил при этом.

      Поставили тебя. И ты гниёшь.

      И ласточки стрелой взметнулись ввысь,

      Чтоб взгляд печальный бросить на прощанье,

      Чтоб возвратиться возбудить желанье.

      Так дай им Бог, чтоб их мечты сбылись.

      Лишь земля освободится,

      Все сойдут с неё снега,

      Молодые кобылицы

      Выбегают на луга.

      В них природа будоражит

      Застоявшуюся плоть,

      И тогда интима жажду

      Силы нет перебороть.

      Волнами струятся гривы,

      Привлекательная стать,

      Круп колышется игриво,

      Чтоб желанье возбуждать.

      И взбесившиеся кони,

      Получив ориентир,

      Устремляются в погоню

      На безумствования пир.

      Утомлённые