Шестое чувство. Анна Яковлева
тползать, высматривая позицию для стрельбы.
– Алкаши проклятые, житья от вас нет. Повсюду морды синие, куда ни плюнь, – донесся извне чей-то плаксивый голос, и Антона отшвырнуло взрывом.
Рефлексы никуда не делись. Квасов сгруппировался, подскочил и… проснулся, обнаружив себя на скамейке во дворе родной многоэтажки, в нескольких десятках метров от собственной жилплощади. Если учесть, что накануне Антон набрался по самые брови, то эти несколько метров не в счет. Главное – направление взял верное.
От пребывания на твердой скамейке тело затекло и не слушалось, и, чтобы сесть, пришлось собирать себя по частям.
Молочный предутренний туман занял без боя двор и скамейку, взял в плен и продолжился в голове, что создавало некоторое неудобство – мешало навести резкость. По этой причине Квасов не сразу опознал угрозу.
«Угрозой» оказалась сущность женского пола в цветастом халате.
Сущность была растрепанной, бледной, отечной, с заплывшими глазками и распухшими губами, с коричневыми разлитыми пятнами на щеках и выглядела примерно как он сейчас. Но он-то, понятное дело, с бодуна. А она?
Глаза Антона сползли с лица особи и зафиксировались на двух пуговицах на уровне талии. Пуговицы с видимым трудом сдерживали натиск огромного живота.
В голове Антона взрывались десятки петард, но ему все же удалось идентифицировать особь: мадам жила в его подъезде, то есть была практически соседкой.
Так близко практически соседку Антон ни разу еще не видел и с некоторым удовлетворением отметил, что барышня – не совершенство. Хотя, он слышал, такое с беременными случается. Пятна потом проходят. Пигментация называется.
Если убрать пятна и отеки – может нормальная телка получиться. Пардон – дамочка.
Вообще-то сейчас к таким обращаются «девушка». Правда, как успел заметить Антон, все зависит от внутренних часов.
Если человеку суждено прожить долгую жизнь, то он и выглядит долго молодым и наивным. И наоборот – тот, кому судьбой отмерен короткий век, взрослеет раньше и стареет тоже быстрей. Например, Александр Невский в пятнадцать лет выглядел как зрелый мужчина и жизнь прожил яркую, но короткую, хоть и благоверную.
Впрочем, о чем это он?
Квартира Антона находилась на первом этаже, и из окна кухни он частенько наблюдал, как беременная проплывала по двору в сопровождении девочки лет пяти. А недавно Антон засек еще одно чадо, видимо старшую дочь. Старшей было лет десять, хотя на глазок определить возраст ребенка Антон бы не взялся, поскольку был, что называется, не в теме.
Так или иначе, выходило, что соседка готовилась стать мамашей в третий раз – факт, который у Антона вызывал почтительный ужас.
– Здравствуйте, – попытался быть любезным Антон, хотя в глотке было как в пересохшем колодце и каждое слово приходилось вытаскивать щипцами, – это я вчера перебрал немного, вот, значит. С друзьями посидели. Вот, значит.
Антон скромничал. Результаты двухдневной попойки были ошеломляющими…
…Первого августа Александру Чеснокову, как значилось в паспорте, стукнуло тридцать три.
День рождения у Саньки первого августа, значит, а День воздушно-десантных войск – второго.
День рождения отмечали в гараже.
Душевно так сидели: Вовка Чиж – одноклассник Саньки, финансовый гений и заядлый охотник, виновник торжества Чесноков, которого иначе как Чеснок никогда не звали, он – Антон Квасов, Леша Малышевский (однополчанин Антона) и… и все. Нет. Был кто-то еще, дай бог памяти…
А! Витек Плотников – «контрабас», потерявший друга в Югославии. Витек служил по контракту не столько из-за денег, сколько по идейным соображениям.
Да, так вот. Витька зачем-то притащил никому не известного Жорика, с которым они в горах отбивали разведгруппу у нохчей.
Из-за Жорика все и началось.
Жорик служил в спецназе МВД и недавно надел краповый берет. Краповый был мелким, но резким: литые мышцы перекатывались под майкой при малейшем движении, даже привычные ребята отводили глаза. Говорить ни о чем, кроме войны, Краповый не мог и почти сразу стал задираться.
– Ну? Не в дорожном батальоне я служу, и чё? Кто там был, тот поймет, – начал пьяный базар Жорка.
Антон с ребятами только переглянулись. Зачем быковать в чужой компании? Жорику культурно намекнули, заткнись, мол, а то вынесем.
Так нет же, этот бык и не подумал остановиться.
Понес какую-то околесицу, якобы СССР проперли армейские.
– Хватит пургу гнать, – по-доброму посоветовал гостю Саня Чесноков, – мы еще не забыли, что такое честь, а менты – жлобье одно, давно продались.
От обиды за родное ведомство у Крапового глаза побелели.
– Да вы армию растащили, эшелонами оружие на Ближний Восток гнали. Каналы наркоты наладили из Афгана! – брызгая слюной, прохрипел он.
– А вы, конечно, за наградами под пули лезете на Кавказе!
И понеслось…
Естественно,