О движении ангелов. Апельсиновый Сок

      В ясном небе убил я архангела,

      И вокруг воцарилось спокойствие.

      И лишь слышно, как дети плачут.

      Жду покорно своего газенвагена,

      Не раскаиваясь и не геройствуя,

      Only bishop will let me departure.

      Но я верю, охотно верю,

      Что лишь яд в этот мир несу,

      Мной горят, словно кровью, маки.

      Секретарь мой служит Зверю…

      Вот и доза: шварк, desu… —

      Won’t die after I slowly fuck it.

      Научили меня убийствам

      В ясном небе четверо Всадников,

      Повлекли пересадку сердца.

      Now I chill in the yard of prison,

      Love won’t have it, I’m shagging a starving hoe.

      Blow like wind in the sanctuary, my blessed up.

      Я искал тебя в раю.

      Небо резали грома линии.

      Мы отдали любовь свою

      Двум нарциссам и одной лилии.

      Возвращаться всегда дежавю,

      Где не сможем найти перемирие.

      Я печально мышьяк волью

      В перезвон теплоты с рубинами.

      Я искал и посреди ада.

      Кем-то послана метка чёрная.

      С нею спелая гроздь винограда

      И печать на душе прискорбная.

      Неизбежно грядёт расплата,

      И в любовь проникает снотворное.

      В этом ты не была виновата.

      Было чувство любви иллюзорное.

      Именем Бога с тобой продлеваем

      Племя безродное, но погибаем.

      Спицами в мрамор, как в шприц набирая,

      Искренне крысам всецело вставив.

      Племя безродное с дарственной живностью

      Мерило проклятых в адской погрешности,

      Стены мерцают, и тает под известью

      Плесени царство, срезая разбежности.

      Розы цветут у разбитой колонны,

      Слезы текут. Паразиты с коронами.

      В гнозисе тут нераскрыты феномены:

      Озеро ртути грустит над нейронами.

      Спрыгнула с крыши одна невменяемая,

      Иглами дышащий встанет к деяниям.

      Слышит ли пишущий? Мало теряем ли?

      Смерть ближе и ближе… Земля с препаратами…

      Хижина Ницше. Вставай, Император!

      Мы выжили в битве… Трамвай станет каторгой…

      Мыслями кружево вьешь проницательно,

      Исповедь в душу вольешь, чтоб предать её,

      Быстро разрушит нас ложь до конца тем, что

      Ты с равнодушием нож точишь свадебный.

      ***

      Убивать не проблема, поверь.

      Он в едва видимой вене твоей…

      Замедляя твой пульс в половину,

      Растворяясь в крови,

      Убивал героин,

      Отравляя по пуповине

      Наш невинный плод любви,

      Спящий мирно в водах внутри…

      Тебя всё нет, долго нет, долго нет,

      Возвращайся скорее, я жду

      Больше целого года.

      Окончательно понял, что твой милый смех

      Мне способен дать то, ради чего ем еду

      И пью холодную воду.

      Если бы мог, перестал бы пить воду и есть,

      Без тебя я сейчас умираю.

      Я не знаю, какое имя носит болезнь,

      Что меня поразив истязает.

      Я не слышу ни звука, тишина, как вода,

      Как вода, – бесцветна, безвкусна.

      Тебя нет, и не знаю, возвратишься когда,

      Тебя нет, но дождусь я, дождусь я…

      Иногда от угрозы, что вот-вот застрелюсь,

      Телевизор включаю зачем-то.

      Я держу в себе слёзы и печально смеюсь

      Над несчастной судьбой Президента.

      До того, как ты явишься, умрёт Президент,

      Не дождётся, а мне ждать тебя дальше.

      Ты в глубокой оставишь Государство беде,

      И вернётся Режим, что был раньше.

      И тогда меня скоро арестуют за то,

      Что я ждал тебя, как тунеядец,

      И сошлют