Девочка по имени смерть. Елена Усачева
дополнился ворчанием мамы – из-за несобранного Юркой портфеля, несъеденной им же каши и перепачканных чем-то брюк.
– Далеко ты в таком виде собрался?
Мамин окрик вывел сына из задумчивого состояния. Кто же это его во сне на путь истинный наставлял? И с чего бы? Вроде «великий день уборки» пока что не маячит на горизонте. Тяжелым камнем на душу Юрки легло беспокойство. Как бы им в классе контрольную не устроили! Предупреждений не было, а учителя о таких вещах заранее говорят.
– В школу я собрался! – Юрка боролся со шнурками, но они сегодня явно были на стороне условного противника.
– Ты на себя-то посмотри! Рубашка мятая! Хоть бы в брюки ее заправил!
– Да все нормально. – Ладно, шнурки подождут до лучших времен.
– Где твоя расческа? На кого ты похож?
– На человека я похож.
Зеркало висело в прихожей, на самом удобном месте, но Юрка Пулейкин предпочитал в него особенно не вглядываться. Нос, уши, пухлые губы – что нового он может там увидеть? Вообще, зеркала – не для мужчин.
– На неандертальца ты похож, а не на человека! Остановись.
И что это у родителей за манера – с утра человеку настроение портить? Подумаешь, рубашка у него задралась, а на брюках пятно! Как будто от рубашки успеваемость зависит! Он думает не рубашкой, а головой.
Мама начала одергивать на сыне одежду, поправлять рубашку, вытягивать завернувшийся воротник куртки.
– Ты же умный парень, все сам понимаешь… – бормотала она.
Ага, умный. Если умный, то что он здесь делает?
– Ну, и почему шумим? – Под шагами старшего брата недовольно скрипнули паркетины.
В отличие от Юрки он был широкоплечим, футболку его оттопыривал «наетый» на чипсах и гамбургерах живот.
– Родителей надо слушаться! – С целью подтверждения правоты своих слов Борис потянулся. Эка роскошь – чтобы он вышел из комнаты в восемь тридцать утра. Обычно раньше десяти он свою персону никому не являет, и вдруг такая резвость! – Ты что, рукколы объелся? Не груби матери!
Как будто кто-то кому-то успел хоть слово против сказать!
Мать вытащила из кармана младшего сына смявшийся носовой платок, начала складывать его и на секунду выпустила Юрку из рук. С места Пулейкин-младший рванул, соответствуя смыслу своей фамилии, – со скоростью пули.
– Убью! – донеслось до него – тоже со скоростью звука. – Придешь домой расхристанным – не знаю, что я с тобой сделаю!
– А я добавлю, – то ли хохотнул, то ли зевнул старший брат.
После такой угрозы домой Юрке и правда торопиться не следует! Но домой – это потом, сначала школу бы пережить. А при столь веселеньком утре какой может получиться день?
Правильно – неудачный.
И начался он соответствующим образом – с сочинения. И тема «хорошая» – «Кем я хочу быть…» Словно у кого-то в принципе есть выбор?
Жили-были… Кто там мог быть? Пускай будут Кот в Сапогах и Три Поросенка. Каждый занимался своими делами. Один крестьян обманывал, другие домики строили. Что было после того, как все свои дела они переделали? Правильно: дальше их делать принялись – один продолжил крестьян обманывать, другие – домики строить. А какой во всем этом толк – их не волновало. Что им светило на горизонте? Поросятам – стать холодцом, а Коту – воротником для куртки. Это было настолько очевидно, что их и не спрашивали, кем они хотят стать. Поэтому они продолжали строить и обманывать, строить и обманывать… И неплохо жили, между прочим! Людей же почему-то с первого класса мучают одним и тем же вопросом: кем ты станешь, когда вырастешь?
«Мальчик, мальчик, сколько тебе лет?» – «Через месяц будет пять!» – «А сын-то у вас – оптимист!»
Кто же знает, что там будет, когда все мы вырастем?.. А тут вот так сразу – садись и пиши сочинение!
Когда Юрка был маленьким, ему хотелось быть милиционером. С высоты своего метра с кепкой Пулейкину казалось, что от милиционера зависит жизнь города – как он скажет, так и будет. Еще и боятся его все. Лет в семь ему хотелось быть пожарным, потом – учителем. В ближайших планах (это уже лет в тринадцать) – учиться бы получше, чтобы родители поменьше ругались. Но это не всегда у него получалось, поэтому ругали Юрку постоянно. Дальше с желаниями наступила полная неясность. Никем он не будет! Просто вырастет. Мамина бухгалтерия его не привлекала, папин офис – тоже. Отец с работы приходил злой и уставший, ну и какой прок так бездарно тратить свою жизнь? Старший брат, Борис, витал где-то между сноубордом и горным велосипедом, за ним и не угонишься.
«Кем я хочу быть?»
Выведенная мелом на доске тема сочинения буквально свербила склоненные над партами затылки. Девчонки – понятно, хотят стать актрисами и манекенщицами. А пацаны? Футболистами, хоккеистами, президентами – парочка, еще парочка военными – выбор-то небольшой.
В президенты, что ли, Юрке податься? То-то мама будет рада! Купит он ей тогда персональный вертолет и отправит в бесконечное путешествие.
У