Институт в Туркестане. Алексей Тенчой

      «Милая Мари, я снова делюсь с тобой своими серыми, похожими друг на друга днями, – писал Исаак. – Спустя множество мучительных переездов, на которые я кое-как собрал средства, и которые я с таким трудом преодолел, я оказался в Персии. Эта страна – самое удивительное место, которое я когда-либо в своей жизни видел. Здесь особо отчётливо видна грань между простыми людьми и господами, облаченными, подобно царям в роскошные мидийские наряды, изобилие золотых украшений, которых на них так много, что кажется, будто они сами созданы из этого благородного сияющего металла. Мне же, любовь моя, при жизни в этом краю присущи простота и скромность в пище и одежде, да сохраненная в добропорядочном отношении ко всему сущему на земле добродетель. Моя жизнь по-прежнему скромна и незамысловата, и мое питание в азиатской стороне самое обычное. Чашка кислого молока насыщает организм и оставляет телу чувство легкости. Поначалу, конечно, я долго привыкал к хлопковому маслу, которое здесь широко используется в приготовлении пищи. Мой желудок не справлялся с ним, но теперь я даже представить себе не могу еды без этого душистого аромата хлопка, тонкие струйки дымка которого тянутся со всех сторон, и так хочется порою отведать всех этих восточных яств. Кухня, надо сказать, на Востоке – шикарная, но я научился довольствоваться малым.

      Все имеющиеся у меня в наличии деньги, я трачу исключительно на проезд и скудное пропитание. Всё, чем я могу жить в этом чужом краю, лишь одной любовью к тебе, моя дорогая, и к нашему с тобою сыну. Эта любовь даёт мне силы существовать в этом мире и надеяться на то, что мы с тобой когда-нибудь еще обнимем друг друга. Очень тоскую по тебе, Мария, до такой степени, что готов плакать и проклинать себя за мысль уехать в такое неспокойное время и оставить вас, моих самых дорогих и любимых людей, одних. Теперь, из-за однажды допущенной оплошности, я не вижу, как растёт и взрослеет мой родной малыш, наш с тобою сын.

      Сам же я живу мечтами только об одном – вернуться скорее обратно любыми возможными способами, чтобы вновь иметь возможность смотреть в твои прекрасные глаза и слышать, как смеётся, радуясь жизни, наш сын. Сердце моё каждый день разрывается на части, стремится вырваться к вам во Францию, но пока такой возможности нет, нет даже самой ничтожной надежды на это.

      Тут стоит неимоверная изнуряющая жара, всё время хочется пить и есть. Первые дни по прибытии я как бездомный ночевал в порту, сейчас там же договорился в порту мести двор и могу позволить себе снимать для ночёвки крохотную комнату, которая расположена с задней стороны здания порта и используется в качестве помещения под рабочий инвентарь. Климат, любимая моя, здесь такой, что можно спокойно ночевать и под открытым небом, но крыша над головой необходима, чтобы уберечься от озлобленных людей и голодных животных, которые снуют по сонному городу в поисках пищи. Хотя, честно признаться, та конура, в которой я поселился, тоже не защищена от грызунов, и они терпеливо сосуществуют со мной как с добрым соседом.

      Платят за работу очень мало, на еду почти ничего не остаётся, да это и не важно, я готов на что угодно, лишь бы преодолеть все трудности и вернуться к вам, в наш с тобою дом – самое уютное место, где я когда – либо был».