Сокрушая иллюзии. Иллюзия 3. Виктория Падалица

      К тому времени, как "Иллюзия" и Палач переступили порог моего дома, слуга "Иллюзии", проявив змеиное проворство и вопиющую жестокость, зарезал моего пса на моих же глазах.

      Чарли моментально погиб от нанесённых ему ранений, а слуга, закончив с собакой, приблизился ко мне сзади и приставил окровавленный кинжал к моей спине.

      Я не могла не только развернуться и атаковать ненавистного прислужника "Иллюзии" теперь уже бесполезным для стрельбы автоматом, но и в принципе пошевелиться, так как этот коварный рыжик был наготове пырнуть меня в любой момент, стоило мне только вздохнуть чуть поглубже.

      Ничего мне не оставалось, кроме как признать своё поражение и смиренно ждать уготованной для меня участи.

      Я поглядела на "Иллюзию", затем на Палача и резко опустила взгляд в пол. Доли секунды мне хватило, чтобы изучить их лица и чёрные намерения, отпечатавшиеся в глазах Палача. Глаза "Иллюзии" как обычно скрывала шляпа.

      "Иллюзия" практически не изменился внешне, если не считать того, что он заметно округлился и теперь стал казаться ещё ниже, чем был раньше.

      Палач же со своим напряжённым лицом, яростным взглядом исподлобья и плотно сжатыми губами, наводил на меня двойной ужас, а потому я предпочла больше не глядеть на него. Чтобы не умереть от страха раньше отведённого мне срока.

      Палачу же было всё равно, что я чувствую и что боюсь его до смерти.

      Надменно запрокинув голову, он в миг оказался близко ко мне, опередив "Иллюзию". Я зажмурилась, ожидая худшего. Но Палач, свирепо негодуя на своем языке, лишь выдернул у меня из рук автомат и, проверив его на наличие патронов, отбросил подальше. Затем отошёл от меня и встал позади "Иллюзии".

      – Ну привет тебе пламенный, Катерина.

      "Иллюзия" качнул головой в знак приветствия и приподнял полы шляпы, чтобы я видела его мстительные глаза, в которых читалось, что мне осталось жить всего лишь несколько минут.

      – Ждала? – он ухмыльнулся, изучая страх и удивление в моих вытаращенных на него глазах. – Вижу, что не ждала. Вот мы и встретились снова. Сколько лет прошло, сколько зим…

      Он подошёл впритык и заговорил мне в ухо.

      Мои волосы на голове зашевелились, и вовсе не от того, что я ощущала на себе дыхание этого воскресшего ублюдка.

      – Ты думала, я тебя не найду, Катенька? – нашептывал "Иллюзия", разбавляя свою речь издевательскими смешками. – Что ты бледная такая, будто призрака увидела? Ты действительно решила, что я убью себя?

      Он отстранился и внимательно поглядел в мои глаза своим прищуренными. Отыскав в них утвердительный ответ, он громко и зловеще расхохотался, охотно играя на моих нервах дальше.

      Я же и без его попыток запугать меня ещё сильней, дрожала, как листок на ветру. Как не старалась вести себя невозмутимо, заставить себя упрятать истинные эмоции было невозможно.

      Хотя бы потому, что я до конца не могла понять, происходит ли всё это в действительности, либо же это просто кошмарный сон.

      А если и происходит, и мне не кажется, тогда почему "Иллюзия" жив и здоров? Ладно слуга, которого вполне могли откачать после тяжёлого отравления ядом. Но после выстрела в голову вряд ли есть шансы выжить…

      – Дура ты, Катерина! Сколько вас таких, желающих мне смерти, было, есть и будет… – насмехался "Иллюзия" с моей наивности. – Да каждая вторая бабенка озвучила такое же желание, как и ты! Если бы ты взглянула на револьвер чуточку повнимательнее или попыталась бы выстрелить с него в кого-нибудь ещё, сразу бы обнаружила, что револьверчик-то бутафорский, и стреляет он специальной краской. А ты так надеялась выбраться, что не заметила подставы…

      – Зачем было устраивать весь этот спектакль? – выговорила я, тяжело дыша.

      Всё-таки собравшись с духом, я сжала кулаки, удерживая в них жалкие остатки собственной смелости, и задала "Иллюзии" вопрос так сухо и безэмоционально, как только могла, находившись в состоянии сильного душевного волнения. Но из-за того, что голос мой дрожал, интонация получилась скорее жалостливой, нежели беспристрастной и агрессивной.

      Ощущать себя жестоко одураченной непобедимым злом было и противно, и унизительно, и одновременно печально. Я три года была абсолютно уверена в том, что этот гад гниёт в могиле. А оказалось, что он вполне себе жив и здравствует.

      – Затем, чтобы ты сменила обстановку. – отвечал "Иллюзия" без притворства. Уже не было смысла лгать, так как дни мои сочтены. – Тебе нужно было предоставить немного свободы. Мы дали тебе время, чтобы отдохнуть от стресса и поправить пошатнувшееся здоровье. А потом, когда мы бы убедились, что отдалённость от нас пошла тебе на пользу, ты бы вновь вернулась к нам. Тогда уже навсегда. Таков был план. Но ты сбежала и долго пряталась от нас. Скакала по городам, пыталась сменить имя, узнавала, как это сделать, но почему-то передумала… Ты думала, мы тебя не найдём? Думала, мы о тебе забыли?

      "Иллюзия" указал на стоящего позади него.

      – Погляди, что ты сделала с Фархадом. Постыдись за своё поведение.