Неприметный холостяк. Переплет. Простак в стране чудес (сборник). Пелам Вудхаус
поговорить.
– Да, мистер Бимиш.
После того как дверь закрылась, она несколько минут смотрела на Хамилтона изумленными глазами.
– Этот человек и вправду полисмен?
– Да.
– И вы с ним так обошлись? Разговаривали таким тоном, а он только и отвечал: «да, сэр», «нет, сэр». И уполз на четвереньках. – Она испустила глубокий вздох. – По-моему, вы самый подходящий друг для одинокой девушки в большом городе!
– Рад, что сумел оказать вам услугу.
– Да еще какую! Мистер Бимиш…
– Меня зовут Хамилтон.
– Неужели вы тот самый Хамилтон Бимиш? – удивленно ахнула она. – Тот самый, который написал все эти брошюры?
– Я действительно написал несколько брошюр…
– Вы же мой любимый автор! Если б не вы, я б до сих пор прозябала в захолустном городишке, где даже приличного киоска с содовой нет. Но я прочитала ваши брошюры из серии «А вас не заела рутина?», упаковала вещички и прикатила в Нью-Йорк. Знай я вчера, что вы тот самый Хамилтон Бимиш, я бы поцеловала вас прямо там, у дверей!
Хамилтон хотел было сказать, что комната с опущенными шторами и закрытой дверью еще удобней для такой процедуры, но на него впервые в жизни напала непонятная застенчивость. Не хочется, следуя современной моде (которую автор резко осуждает), выставлять в неприглядном свете великих, но честность обязывает говорить откровенно: да, Хамилтон издал глуповатый смешок и принялся ломать пальцы.
Однако странная слабость миновала, и, снова став самим собой, он твердо поправил очки.
– Не могли бы вы… не захотели бы вы… – проговорил он, – как вы считаете, не могли бы вы со мной пообедать завтра?
– Ой, как неудачно! – вскричала она. – Никак не сумею!
– А послезавтра?
– Вы уж простите. Я выпадаю из оборота на три недели. Завтра я бегу на поезд, навестить родню в Ист-Гилиэде. В субботу папин день рождения, я никогда его не пропускаю.
– В Ист-Гилиэде?
– Да, штат Айдахо. Вы, конечно, и не слыхали про эдакую глушь! Но такой городишка существует.
– Как раз слышал. Мой лучший друг приехал из Ист-Гилиэда.
– Не может быть! Кто же это?
– Один юноша по имени Джордж Финч.
– Неужели вы знаете Джорджа? – весело расхохоталась она.
– Он мой лучший друг.
– Тогда, надеюсь, он уже не такой тюхтя!
Хамилтон призадумался. Можно ли назвать Джорджа тюхтей? Насколько точно можно распознать это качество у лучшего друга?
– Под словом «тюхтя» вы подразумеваете?..
– Тюхтю и подразумеваю. Парня, который не осмелится и на гуся шикнуть.
За общением с гусем Джорджа заставать не доводилось, но Хамилтон решил, что умеет судить о людях и у его друга вполне достанет храбрости на совершение такого поступка.
– По-моему, Нью-Йорк его изменил, – поразмыслив, ответил он. – Вообще-то я и зашел к вам из-за него. Дело в том, что он безумно влюбился в Молли Уоддингтон, падчерицу вашей клиентки.
– Вот это да! И так стесняется, что на милю боится к ней подойти.
– Нет, что