Женское время, или Война полов. Эдуард Тополь
гроздь винограда и окруженный яркими зелено-синими волнами. – Где находится эта земля, они не знают, но под гипнозом они все рисуют ее одинаково и говорят, что это рай, что они уплывут туда любой ценой и поселятся там навсегда…
– Это выглядит как Крым… – произнесла Анна, рассматривая рисунки.
– Что? – разом спросили врач и Роберт Хьюг.
Анна спохватилась:
– Нет, это я так.
– Ты сказала, это похоже на Крым, – подсказал Марк.
Анна натянуто улыбнулась:
– Мне показалось… К тому же Крым – полуостров, а тут – остров.
Хьюг развернулся к ней всем своим мощным корпусом скандинавского викинга:
– Крым – это в России? Да?
– Теперь это часть Украины, – принужденно сказала Анна. – То есть раньше это была Россия, но Хрущев подарил этот полуостров Украине. Тогда, при нем, это не имело значения, все равно все было в СССР – и Украина, и все. Зато теперь…
– В Крыму Сталин встречался с Рузвельтом и Черчиллем, – продемонстрировал Марк свою эрудицию. – А вообще Крым для России завоевала Екатерина Вторая. Правильно, Аня? Я помню по учебнику русской истории. А до этого там жили кто угодно – греки, татары, турки…
– И амазонки, – насмешливо сказал доктор, взяв Лану Стролл за руку и слушая ее пульс.
– Нет, – возразила Анна. – Амазонок в России не было. И вообще я сказала, что это только похоже на Крым…
– Мы высадились на берегу Меотийского озера, – вдруг не своим, а сухим, хриплым голосом произнесла Лана Стролл, не открывая глаз. – Точнее, у Кремен. Тогда там жили свободные скифы…
Роберт, Марк и Анна изумленно застыли, не веря своим ушам. Голос, которым вещала спящая Лана, был женский, но это не был ее знаменитый, мягкий и известный всей Америке голос, а странный, гортанный и с нотками какого-то восточного акцента.
Врач, держа ее за руку, тоже замер с видом человека, подстерегшего уникальную добычу.
– Продолжай, мы слушаем, – сказал он ей вкрадчиво, как говорят только врачи.
– Нас было сорок шесть, – хрипло продолжала Лана. Ее лицо как-то странно ожесточилось, огрубело, тело вытянулось и выпрямилось, а левая грудь холмом округлилась под простыней. – Остальные погибли во время шторма. Потому что греки, которые захватили нас в устье Фермодонт, держали нас в трюмах, связанными, и не давали нам никакой еды. Но мои подруги зубами перегрызли веревку у меня на руках, мы освободились и захватили судно. Греков мы выбросили за борт. Мы хотели плыть обратно, домой, но начался шторм, и ветер носил нас по морю. Так было много дней – не знаю сколько, ведь солнца не было, и шел страшный дождь. По воле богов мы не перевернулись. Но я все время держала курс в одну сторону, потому что слышала сердцем тот маяк, который слышу в себе и сейчас. И наконец мы прошли через узкий пролив и оказались спасены. Потому что из бурного моря попали в тихое озеро и увидели берег. Мы не знали, что это Крым…
Лана опять замолкла.
– Ты устала? – спросил ее врач.
– Да,