История похищения. Габриэль Гарсия Маркес
те же лица, с одинаковой, одной-единственной целью.
Запоздалое понимание сего факта вынудило нас начать все заново, изменив структуру и сам дух повествования, чтобы как можно точнее обрисовать всех героев и их ближайшее окружение. Изменилась и форма подачи материала: если в первоначальном варианте сюжет был как бесконечная дорога по краю обрыва, то теперь его хитросплетения напоминают лабиринт. В результате работа растянулась вместо одного года почти на три, и Маруха с Альберто, рассказы которых стали центральной осью и путеводной нитью повествования, всегда охотно и своевременно приходили мне на помощь.
Я постарался опросить как можно больше участников событий, и все они великодушно согласились потревожить покой своей памяти и разбередить ради меня раны, о которых, вероятно, хотели бы позабыть навсегда. Их боль, терпение и гнев вдохновили меня на продолжение труда, выпавшего на мою долю на закате лет, труда, пожалуй, самого тяжелого и скорбного, который мне пришлось предпринять за всю мою жизнь. Жаль только, что сами действующие лица увидят в книге лишь слабое отражение того ужаса, который они реально испытали. Особенно это касается родственников двух погибших заложниц, Марины Монтойи и Дианы Турбай, прежде всего – Дианиной матери, доньи Нидии Кинтеро де Балькасар, встречи с которой произвели на меня глубочайшее, неизгладимое впечатление.
Ощущение ограниченности писательских возможностей перед лицом реальной жизни наряду со мной испытывают еще два человека, с которыми мы вместе, работая в доверительном контакте, возводили здание романа. Это журналистка Лусанхела Артеага, сумевшая выявить и раздобыть множество невероятных фактов, проявив упорство и выдержку настоящего охотника, а также Маргарита Маркес Кабальеро, моя двоюродная сестра и личная секретарша, которая все записывала, приводила в порядок, перепроверяла и вникала в скрытую суть событий, благодаря чему мы не утонули в ворохе разноречивых материалов, хотя несколько раз уже были на грани этого.
Мне хочется выразить безмерную благодарность героям книги и всем, кто постарался, чтобы не канула в забвение жуткая трагедия, которая, увы, является лишь одним из эпизодов поистине библейской катастрофы, разразившейся в Колумбии за последние двадцать лет. Я посвящаю роман им и вообще всем колумбийцам, как невиновным, так и виноватым, и надеюсь, что больше такой книги писать не придется.
Г.Г.М.
Картахена, Колумбия, май 1996 года.
Глава 1
Прежде чем сесть в автомобиль, она оглянулась через плечо – убедиться, что за ней не следят. В Боготе было полвосьмого вечера. Час назад уже стемнело, Национальный парк освещался плохо, на фоне пасмурного, грустного неба деревья, с которых облетели листья, выглядели зловеще призрачно, однако бояться вроде бы было нечего. Маруха села позади шофера; это было не по чину, но место за шофером всегда казалось ей самым удобным. Беатрис открыла другую дверь и села справа от нее. Они задержались на работе почти на час, и обе очень устали, после трех рабочих совещаний подряд их клонило в сон. Особенно Маруху: у нее накануне вечером был сбор гостей, и она спала от силы три часа. Маруха вытянула затекшие ноги, откинула голову на подушку сиденья, закрыла глаза и привычно распорядилась:
– Домой, пожалуйста.
Маршрут, которым они обычно возвращались домой, мог варьироваться: и по соображениям безопасности, и из-за пробок. «Рено-21» был новым и комфортабельным, шофер водил его умело и аккуратно. В тот вечер лучше всего оказалось поехать по окружной дороге, ведущей на север. Они проскочили три светофора на зеленый свет, машин этим вечером было меньше, чем обычно. Впрочем, и при наихудшем раскладе дорога от офиса до дома номер 84А-42, находившегося на углу Третьей улицы, где жила Маруха, занимала полчаса, после чего шофер вез домой Беатрис, которая жила в семи кварталах от Марухи.
Маруха происходила из семьи известных интеллектуалов, среди которых были журналисты в нескольких поколениях. Сама Маруха тоже была журналисткой, лауреатом нескольких премий. Два месяца назад она стала директором «Фосине», государственной компании по развитию кинематографии. Беатрис, ее золовка и персональный ассистент, много лет проработала физиотерапевтом, но теперь решила сделать паузу и на время «сменить тему». В основном она занималась в «Фосине» связями с прессой. Бояться им обеим вроде бы было нечего, но у Марухи выработалась и дошла почти до автоматизма привычка оглядываться по сторонам, поскольку с августа прошлого года наркомафия начала похищать журналистов и выбор следующей жертвы был непредсказуем.
Маруха опасалась не напрасно. Хотя Национальный парк казался безлюдным, на самом деле Маруху подстерегали целых восемь человек. Один сидел за рулем припаркованного на противоположной стороне улицы «Мерседеса-190» с фальшивыми боготинскими номерами. Другой был за рулем желтого ворованного такси. Четверо молодчиков в джинсах, кроссовках и кожаных куртках прятались во мгле парка. Седьмой, высокий и стройный, был одет совсем не по-осеннему и держал в руках кейс: ни дать ни взять молодой клерк. А чуть поодаль, из кафе на углу за происходящим наблюдал ответственный за операцию, которая тщательно и напряженно готовилась в течение трех недель.
Такси