Инженер. Часть 3. Излом. Евгений Южин
моей головой. Тела трех женщин, имен которых я даже не знал, лежали рядом, как кучи тряпья. Аны не было.
Черт! Я рванулся к балюстраде, и чуть не рухнул, запутавшись в собственных ногах – примененная ко мне магия не прошла бесследно. Едва ли не на четвереньках я добрался наконец до края крыши и взглянул вниз. Далеко внизу, там, где широкий балкон опоясывал небоскреб на уровне пятого этажа, была видна крохотная распластанная фигурка девушки с нелепо вывернутым рюкзаком, который торчал из-под ее плеча уродливой кляксой.
Я, застыв, всматривался в далекий силуэт, надеясь, что все обошлось, что она упала удачно и может быть не сильно разбилась. Вон, даже крови не видно. Отвалив от балюстрады, я уселся на задницу в совершенном опустошении. Было ясно – надо спускаться, но сил на это не было. Где-то далеко внутри, чужой голос, твердил, что теперь можно не торопиться, что она не убежит и дождется меня в любом случае.
Разозлившись на голос и на себя – рыхлого нытика, я собрался с остатками сил и направился к лестницам. На первом же марше меня вырвало. Отсидевшись, я почувствовал себя лучше. Сильно хотелось пить, но мой рюкзак остался на крыше. Пересилив себя, я поднялся вновь наверх и нацепил его, с наслаждением напившись.
Этот спуск я запомню на всю жизнь – бесконечное движение в никуда, бесконечное движение туда, куда не хочешь идти, бесконечное движение вниз. Внутри все замерзло – ни мыслей, ни чувств, ни желаний. Только непонятное стремление туда, где лежала девушка. Иногда в голове мелькали идеи о том, как оказывать помощь при переломах, что делать, если пострадал позвоночник, что я буду делать при травме черепа, но весь этот бред тут же сметало осознание того, что моя помощь вряд ли поможет кому-либо. В какой-то момент я подумал, что хорошо бы, если моя скелле была бы со мной, она бы справилась, она бы знала, что делать. Осознав, что вертится в моей перегретой голове, я встряхнулся – не иначе сказывались последствия временного паралича, наведенного убитой.
Ну, вот он – шестой этаж. Выхода на балкон искать не пришлось – никаких стен не сохранилось, и я просто зашагал в нужном мне направлении. Вот и она – издалека казалось, что девушка прилегла отдохнуть, подложив под голову рюкзак. Я подошел вплотную и опустился на колени рядом с телом.
Она была совершенна – идеальное лицо, кожа, удлиненное стройное тело, блестящие черные волосы, собранные в пучок. Казалось, что она жива, что она спит. Никакой бледности, обескровленных покровов – светящееся лицо, неглубокое ровное дыхание.
Чего?! Я торопливо приложил ухо к ее груди – ни хрена не слышу! В ушах, по-прежнему, звенело, но руки почувствовали ровное спокойное движение. Меня захлестнула эйфория сходная с той, которую я испытывал, когда скелле в Саэмдиле6 прекращала на мгновения пытку. Мне даже показалось, что все последствия паралича смыло волной, слух, зрение, ощущение собственного тела – все вернулось. Внезапно возникло ощущение, что я сижу рядом с пушистым
Саэмдил – пограничный город, находящийся между Облачным краем и долиной Дона. Первый город, куда попал Илья.