Праздничные истории любви. Анна Антонова
в ладонь мокрым носом и завилял хвостом с пушистой кисточкой.
– Какое чудо! – воскликнул кто-то совсем близко.
Карина выпрямилась.
К магазину игрушек подошла влюбленная парочка. Ребята с интересом уставились на кукольную семейку, а девочку в белой куртке с натянутым на глаза капюшоном и пуделем на поводке не заметили.
– Ром, ну посмотри на них! – настаивала девчонка в красном пуховике, дергая друга за рукав.
– Чё я, слепой, что ли?! Вижу! Пошли уже, Светка, я просто околел!
– Рома, да они как живые! Ну, посмотри, пожалуйста, – упрашивала Света.
Парень упрямо отвернулся и произнес по слогам:
– До-ста-ла!
Карина затаила дыханье. Ребята по-прежнему ее не замечали, а вот она их разглядела… и узнала. Трудно было бы не узнать самую популярную пару в родном классе. Света с Ромой начали встречаться еще на летних каникулах, а когда наступил учебный год, объявили всем, что после школы поженятся. То-то шуму наделали. Одноклассницы сразу кинулись поздравлять, листать каталоги с нарядами для невест, планировать, кто станет свидетелями на свадьбе, а парни распределять, кто какую выпивку притащит на мальчишник. Учителя восприняли новость не так восторженно: одни тихо посмеивались, другие в открытую заявляли: «Вы школу сперва окончите, три года еще учиться, десять раз разбежитесь».
– Неужели, блин, трудно просто посмотреть?! – вспылила Света.
– Представь, трудно! – фыркнул Рома. – И если ты насмотрелась на эту фигню, то пошли по домам, тошнит уже с тобой снег месить!
Услышав такое, Карина вовсе перестала дышать и вжалась в стекло витрины. Она знала, как остра на язык бывает Света. Но, к ее изумлению, одноклассница не стала спорить, прошептала лишь:
– Ну и черт с тобой, Ромка!
Парочка медленно двинулась в сторону площади, где красовалась огромная сверкающая елка, украшенная разноцветными бумажными фонариками и гирляндами.
– Пошли за ними, – шепнула Карина переминающемуся с лапы на лапу пуделю и натянула поводок.
Ребята недолго молчали, Света не выдержала и сердито сказала:
– Если тебя все достало, так давай…
– Что тебе давать? – ворчливо спросил Рома.
– Давай расстанемся, вот что! Зачем мучиться?
Карина поскользнулась на запорошенном льду, взмахнула руками и, пока ловила равновесие, не расслышала, что же ответил Рома.
– Не смотри так, Артемон, – пожурила девочка собаку, – я ведь просто иду домой! Кто виноват, что мне с ними в одну сторону? – Она прибавила шаг, но одноклассники были уже довольно далеко и, кажется, больше не разговаривали.
«Что же он ответил? Неужели они расстанутся, вот так… так глупо?»
Рома считался самым красивым мальчиком из всех девятых классов в школе, но бегать за ним никто не смел – Свету побаивались. Она с соперницами обходилась строго, могла и в глаз дать.
Артемон почувствовал близость дома и потянул поводок, заставляя ее идти быстрее. Они пересекли пустынную площадь, освещенную елочными огнями, и вошли в темную арку, где минуту назад скрылись Света с Ромой.
В тихом прямоугольном дворике возле одного из подъездов в фонаре гулко дребезжала лампа. Почти во всех окнах горел свет, виднелись силуэты людей, доносились обрывки разговоров. Она не сразу заметила, как из третьей парадной вышел Рома, поэтому спрятаться не успела.
Парень прошел мимо, только Карина хотела вздохнуть с облегчением, как он бросил через плечо:
– Привет, Алмазова!
Она обернулась и увидела, как он завернул за угол дома.
– Привет, – сказала она в никуда.
Артемон тявкнул.
– Слышал?! – подергала поводок девочка. – Он сказал «привет»! А в школе даже не смотрит в мою сторону.
«Впрочем, как и все остальные», – мысленно прибавила она и решительно зашагала к первому подъезду, где на первом этаже в трехкомнатной квартире № 1 жила ее семья.
Дверь открыл дедушка. В синих тренировочных штанах, заправленных в шерстяные носки, в белой майке и очках для чтения, он рассеянно обронил: «Картошка на плите, подогрей и ешь», сунул под мышку ворох газет и удалился на кухню. Алмазов-старший любил по вечерам пить чай с малиновым вареньем в компании газеты «Вести» и радио «Маяк», пока бабушка смотрела в комнате любимый сериал.
Карина сняла куртку, шапку, ботинки, отстегнула Артемону поводок и вошла в свою комнату. У зеркала в резной раме, сделанной дедом ей в подарок на Восьмое марта, девочка остановилась. Голубые, чуть вьющиеся волосы были в беспорядке после шапки и висели вдоль худенького лица двумя свалявшимися мочалками. Щеки раскраснелись на морозе, а прозрачные серо-голубые глаза стали как будто ярче.
Карина взяла с полки массажную расческу и, морщась от боли, начала причесываться.
Волосы в голубой цвет она покрасила в седьмом классе. Тогда ей казалось, что после этого ее сразу же заметят все. Девчонки,