Кровавое сияние небес. Маргарита Малинина
на официальные запросы. – «И только тем, у кого удостоверение соответствующее есть», – мысленно добавила я.
Блин, вот бы мысленно!.. Ну пожа-алуйста!
Исирман бровями не шевелил и челюсть до подбородка не отваливал. Стало быть, не удивлен. Стало быть, я промолчала.
– Насколько знаю, Ланской обожает общение с представителями СМИ. Так что не надо стесняться. Разве что выждать еще пару деньков, все же меньше недели прошло, это же дети… – Я кивнула, мол, понимаю. Совсем как ведущая ток-шоу. Господи, опять я про Комиссарова, да сколько ж можно-то! «Не твоего поля ягода», – стучали кувалдой по макушке мамины слова. Когда же я перестану о нем мечтать? – Или подойдите к прислуге, – подал идею хозяин, не знавший, что я мысленно переключилась на другую тему. Ввиду этого я, кстати, и не сразу-то поняла, о чем речь. – Обычно этот народ любит выдавать чужие секреты.
– Может быть, – кивнула я с благодарностью.
Итак, что мы имеем. Первое появление огней соответствует первому убийству в этом месте, на поле, где планировалась концертная площадка. Потом огни затухают и возвращаются два месяца назад. Тогда, выходит, никто не умер. Я имею в виду не в городе, а в том районе. Затем они быстро погасли и снова зажглись уже накануне смерти двух дочерей, одна из которых была найдена на той самой площадке, откуда лучше всего наблюдаются огни.
– Более-менее так, – согласился с моими мысленными рассуждениями Исирман.
Проклятье! Опять сказала вслух!
Я хлопнула себя по лбу и попросила назвать точное месторасположение.
– Строительство велось на окраине города, отсюда пятнадцать минут пешком. – Он назвал ориентиры.
– А что вы можете сказать про первое убийство?
– К сожалению, ничего. Только то, что оно было жестокое.
Обалдеть! Ничего не знает об убийстве, однако продолжает утверждать, что оно жестокое. По крайней мере, насильственная смерть молодых девушек в любом случае должна казаться более жестокой, нежели кончина какого-то алкаша! Да еще и элементарная бытовуха! Что за предвзятость?
Хватит думать! С моей привычкой это делать можно, лишь находясь в закрытом помещении наедине сама с собой!
И все-таки я выразила чуточку недовольства:
– Не думаю насчет жестокого. Просто пили два алкоголика на заброшенной стройплощадке, последний глоток водки не поделили, вот один другого и прибил.
– Не-ет, – как-то странно протянул собеседник. – Там что-то было… сложное. – Но при этом он не помнит что! Занятно. – Слушай, деточка, ты зайди к Прохору, вот он все знает про то убийство. Он же подозреваемым проходил по делу. Они пили вместе в тот момент, когда это случилось.
– Эдуард Петрович, и вы молчали? – пристыдила я дядю. – Как его найти?
– Я его по-соседски знаю, он жил раньше в тех домах, что снесли под сцену. Ему дали квартиру в новостройке, по-моему, той, что на Новосадовой улице. Или… Да, точно.
– А квартира? – тут же приняла я стойку. Дело сдвинулось с мертвой точки, авось сегодня появится новый разговорчивый