Минимальные потери. Алексей Евтушенко
года после училища.
– На чем летали, если не секрет?
– Не секрет. «МИГ-42 М».
– Многоцелевой, всепогодный, суборбитальный, – произнес он с ноткой уважения в голосе. – Сильная машина.
– Знакомы? – слегка удивился я.
– Встречался. В бою. Правда, тогда еще просто с «МИГ-42». Без М.
Однако…
– В бою?
– Тридцать девять лет назад. Один из последних конфликтов Великой Турции с Украиной из-за Крыма.
– А, ну да, что-то такое припоминаю из курса истории. Кажется, России тогда пришлось вмешаться.
– Вот-вот, она и вмешалась. «МИГами-42» и не только. А я как раз был инструктором на «фантоме». Натаскивал турецких летунов. Формально мы не имели права вступать в бой. Но на деле иногда приходилось.
– На «пятидесятке»?
– Да. Считалось, он превосходит сорок второй «МИГ». Оказалось, нет. Хорошо, что все довольно быстро закончилось. Но один раз меня все-таки сбили. Впрочем, и я в долгу не остался.
В панорамном зеркале заднего вида встречаю спокойный взгляд. Похоже, не врет. Надо же. Тогда понятен его интерес к нам, военкосмолетам. Многие летчики мечтают о космосе, так уж испокон веков повелось. Странно, правда, что выступал он скорее с позиций сугубо гражданского лица. Хотя мало ли какие убеждения у человека, особенно у человека повоевавшего. Кажется, в психологии есть описание похожего синдрома, но чего только в психологии, скажите на милость, нет. Дай этим психологам волю, они все твои сокровенные мысли по полочкам разложат и каждую объяснят. Толку, правда, от этих объяснений будет, как от козла молока, но это уже им не важно, совсем не важно…
Плавный ход машины идеально совпал с ходом моих мыслей. Я и сам не заметил, как задремал и даже посмотрел какой-то невнятный сон, в котором усаживался в кабину родного «МИГа», но тут же оказывалось, что это не «МИГ», а «Бумеранг», я жду команды на вылет со стартовой палубы «Неустрашимого»; вот уже насосы откачали весь воздух, который смогли; разомкнулись и поползли в стороны углеритовые створки стартовой камеры, следуя инструкции, я окончательно герметизирую бэтлсьют, опуская до щелчка стекло шлема…
В реальность меня возвращает недовольный возглас Питера:
– Этого еще не хватало!
– Что случилось?
Оказывается, пока я клевал носом, по Сети пришло сообщение, что рейс на Луну, на который мы спокойно успевали, откладывается на неопределенное время по техническим причинам. Пассажирам предлагаются бесплатные места в гостинице.
– Ну что, едем в гостиницу? – спрашивает Питер.
Вот же привязался на мою голову.
– Нет, – отвечаю. – То бишь, давайте я отвезу вас в гостиницу, а сам поеду на космодром.
– Зачем? Рейс-то задержали.
– Затем, что я на службе. А служба моя проходит на крейсере «Неустрашимый», который, в свою очередь, базируется на Луне. Значит, я должен быть на Луне. Вы же были военным летчиком, Питер, что вам непонятно?
– Ага, – удовлетворенно замечает он. – Значит, вас скорее всего срочно отозвали из отпуска, если