Дживс и Вустер (Jeeves and Wooster). Жгут!. Роман Масленников
акой смысл ты вкладываешь в слова: “Никогда не хочу тебя больше видеть. Ни в этой жизни, ни в следующей, жалкий тупица!”
– Это пустяки.
– Просто поддержать разговор?
– Никогда не обращай внимание не на то, что говорит девушка в гневе, Это как Шекспир – звучит страшно, но ничего не значит"
– О Боже, Дживс, ты совершенно прав. Отправь телеграмму, отменяющую ту телеграмму.
– Я ещё не отправил эту, сэр.
– Шевелись, Дживс, отправь обе сразу!
Мне нравится Стефани. Ради нее я побегу даже в тесной обуви. Но ее категоричность в суждениях не украшает девушку.
Дживс, я чувствую, будто по моей спине бегают многоножки, приглашая всех родных и знакомых.
Не хочется раскрывать тебе глаза, но дядя изначально был злым и раздражительным. Это говорила даже его повитуха.
– Почему ты не стащишь эту статуэтку сама?
– А вдруг меня поймают?
– Что еще Вы можете выкинуть, Вустер?
– Не знаю. И никто этого пока не знает.
– Знаешь, я хотел бы иметь дочь. Интересно, как это можно сделать?
– Женитьба, сэр, думаю, первый шаг для того, кто хочет подвергнуть себя такому испытанию.
– У меня сегодня свободный вечер, сэр. Я хотел бы провести его с интересной книгой.
– А ты не можешь провести его с интересной собакой?
Кстати, о пыли, Дживс. Я не ошибаюсь, у тебя ведь сегодня День рождения?
– Думаешь, я хочу жениться на этой проклятой женщине??
– Что???
– Конечно, хочу.
Никогда не рано выпить стаканчик бренди.
Они слишком веселые, они не могут быть трезвыми.
– Я сказал, что еду в Нью-Йорк, и они принесли мне эту шляпу.
– И никто не произнес при этом слово карнавал или маскарад, сэр?
– Разве тебе не надо купить эти машины, прежде чем продавать?
– Мудрое замечание.
– Так-так-так.
– Такай на себя, старушка.
– Я привык заботиться о себе сам.
– Как только может измениться человек за одни сутки.
– Дети – это прекрасно. Дети всегда хотят есть. Они никогда не скажут: «Фу, ты нам больше не нравишься. Мы не будем есть твое горячее».
Когда мы были еще детьми, она называла меня своим маленьким любовником.
– Гениальная идея, сэр.
– Вустеры все гении. Как ты этого раньше не заметил.
– Кто же она?
– Не стоит произносить вслух имя любимой женщины.
– Стоит, если ты не хочешь, чтобы я размозжил тебе голову.
Моя жена увлеклась скачками, поэтому я сейчас покупаю конюшню.
Я всегда был за свободу слова, но не намерен выслушивать эти оскорбления.
– И где ты познакомился с ней?
– На втором этаже автобуса, я влюбился, взял ее адрес и через пару дней купил бороду и пошел знакомиться с ее семьей.
– Ты не знаешь, где мне взять 50 фунтов?
– Заработать?
– Берти, нет. Я должен придумать другой способ.
Я видел ее фотографию, Дживс. Возможно, у нее золотое сердце, однако меня поразило то, что у нее золотой зуб.
– Тетя Делия! Привет, старая родственница!
– Привет, молодой балбес.
– Ты трезв?
– Как судья.
– Ты слышал о ней?
– Что-то слышал, но не читал.
– Читал бы, если бы был женщиной.
– Товарищ Батт мечтает о революции так же, как и вы.
– Товарищ Вустер мечтает только том, чтобы фаворит сдох на скачках, если он на него не поставил.
– Не знаю, что ты делал с плитой, товарищ Дживс, но я не могу зажечь газ.
– Это электричество, сэр.
– Надо сказать, ты хорошо держался Дживс. Откуда ты столько знаешь про революцию?
– Надо знать все о кознях дьявола, сэр.
– Дживс, почему просьба о небольшом одолжении для тети Делии внушает мне ужас?
– Опыт, сэр.
– О, Берти! Мне