Курок. Пенелопа Дуглас

      Глава 1

      Уинтер

      Мои пуанты скользят по деревянному полу, пока я медленно прохожу по длинному коридору, который освещают свечи, расставленные вдоль темных стен. Заламывая пальцы, осматриваюсь. Все двери вокруг заперты.

      Мне не нравится этот дом. Никогда не нравился.

      По крайней мере, вечеринки проходят лишь дважды в год – после летних отчетных концертов и в честь ежегодной постановки «Щелкунчика» в декабре. Мадам Делова любит балет и как покровительница моей школы считает, что «одаривает простолюдинов, изредка спускаясь со своей башни, чтобы развлечь нас, деревенщину, и впустить в свой особняк».

      Ну, я однажды случайно подслушала, как это сказала моя мама.

      Дом такой огромный – сомневаюсь, что мне когда-нибудь удастся осмотреть каждый его уголок. Он полон вещей, о которых люди постоянно восторженно перешептываются. Но я здесь нервничаю. При любом движении я боюсь что-нибудь сломать. К тому же тут слишком темно. Особенно сегодня, когда комнаты освещены только свечами. Думаю, Мадам хотела создать волшебную атмосферу, под стать ей самой: фарфоровую, идеальную, сюрреалистическую.

      Я сжимаю губы, тихо шагаю и, решившись, зову:

      – Мама?

      Куда же она пропала?

      Не знаю, где именно нахожусь и как вернусь на праздник, но я хочу найти маму. Я точно видела, как она поднялась наверх. Думаю, в доме есть и третий этаж, но лестницу я не нашла. Зачем ей подниматься сюда? Ведь все гости внизу.

      Я крепче стискиваю зубы и все дальше ухожу от банкетного зала. Света здесь меньше, голоса и музыка затихают, тихий мрак коридора постепенно поглощает меня.

      Мне нужно вернуться. Она все равно разозлится из-за того, что я пошла за ней.

      – Мам? – снова зову я. Костюм и колготки, в которых я провела целый день, неприятно натирают кожу. – Мама?

      – Твою мать, что с тобой такое? – кричит кто-то.

      Я подскакиваю от неожиданности.

      – Всем неловко рядом с тобой, – продолжает мужчина. – Ты просто стоишь на месте! Мы это уже обсуждали.

      Заметив свет из приоткрытой двери, я крадусь ближе. Сомневаюсь, что мама там. Люди на нее не кричат.

      И все же, вдруг она в той комнате?

      – Что происходит в твоей голове? – рявкает мужчина. – Разве ты не можешь говорить? Совсем? Никогда?

      Ему никто не отвечает. На кого он злится?

      Прильнув к дверному проему, я заглядываю внутрь.

      Поначалу не вижу ничего, кроме золота. Желтоватый свет золотой лампы отражается от позолоченного канцелярского набора. Но затем, сдвинувшись немного левее, с бешено колотящимся в груди сердцем, замечаю мужа Мадам – мистера Торренса. Он стоит у своего стола, тяжело дыша, сжав челюсти, и смотрит на кого-то.

      – Господи Иисусе, – с презрением бросает мистер Торренс. – Мой сын! Наследник!..