.
пальчиками, пыхтя, волок его по паркету. – И все же довольно любопытно, что ответит ему "мудрый старец"?".
– Кхе-кхе! – нарочито закашлялся нотариус, пряча в кулак возникшую досаду. Наскоро справившись с коклюшем, величественно расправил плечи, выпятил в регалиях грудь. Надменный взор снисходительно опустился на стоящего перед трибуной мужчину. – Позвольте представиться: Максимилиан Эммануилович Кнопп, частный поверенный Аркадия Марковича Бруковича. Вам этого достаточно или "пачпорт" показать?
– Гы-гы-гы, – донеслось от порога басовитое веселье баронета. Остановившись на полпути, баронесса чутко прислушивалась к незапланированным дебатам. Ее рука в черной перчатке крепко сжимала маленькую ладошку девочки, не отпуская от себя ни на шаг.
– Э-э-э, не хотелось бы прилюдно… – тут же понизил голос Максимилиан Кнопп, выразительно глянув в сторону семейства фон Грондбергов. – Посему, господин Кравцов, покорно прошу обождать меня в соседней зале. Ираклий вас проводит.
Заложив руку за спину, нотариус степенно вышел из комнаты. Сутулый клерк, услужливо прикрыв за ним дверь, обернулся к Игнату.
– Прошу следовать за мной, – прошелестел едва слышно, и, склонив плешивую голову, поспешил к выходу.
– Дамочка, ядрена вошь, дорогу! – громыхнул детина над ухом застывшей в изумлении баронессы.
– Гектор, что это сейчас было? – тихо спросила Людвига, недоуменно рассматривая опустевшую залу. – Тебе не показалось, что нас лишили десерта, выставив вон после горячего блюда?
– Маман! – нетерпеливо пританцовывал на пороге подросток. – Ежели ты не отпустишь меня до клозета, может случиться необычайный конфуз, о котором я буду припоминать тебе всю свою никчемную жизнь!
– Бог с тобой! Алимпия, бегом! – скомандовала баронесса, подталкивая уставшую девочку к выходу.
Глава 6. На кухне Христины
Доктор ел, молча и быстро, обжигая голодное нутро густым борщом. Деревянная ложка билась о дно глубокой тарелки, зачерпывая крупные ломтики картофеля и свеклы. Поверху в каплях янтарного жира плавали кусочки зажаренных шкварок. Пожарские котлеты румянились на чугунной сковороде, поплевывая подгоревшим маслом в картофельный "мундир", преющий в глиняном горшке рядом. Ядреный угарный дух витал по кухне, бился в закрытые окна, и, не найдя выхода, поднимался вверх, к потолочным балкам, оседая на них толстым слоем жирной копоти.
В кухонном закутке, за печкой хлопотала Христина, вылавливая из кадушки сморщенные в застоявшемся рассоле огурцы. Зачерпнула ковшом мутную соленую жидкость, выпила залпом, передернулась от удовольствия.
– Христя, чего таишься в куту? – гаркнул Игнат, отодвигая пустую тарелку. – Тащи соленья, да гляди, кабы котлеты не пригорели!
Ухнув перед мужем миску с огурцами, кухарка повернулась к печи. Через минуту довольный Игнат уминал за обе щеки пышущие жаром котлеты, запивая холодным квасом. Марк Натанович не смог бы столько съесть, ему и борща хватило до