Амирани. Лисс Захаров

      Человек сидел, сжавшись в комок, прислонившись головой к обитой матрасами стене. Дверь заскрипела, в дверях появился дюжий санитар с тарелкой.

      – Ну что, есть будешь? – грубо спросил он.

      Человек открыл глаза, помотал головой и снова закрыл.

      – Ладно, попробуем по-другому. Санитар сгреб за грудки пижамы невысокого мужчину и несколько раз ударил. – Я оставлю тарелку, если через полчаса не поешь – получишь еще. Дверь хлопнула. Мужчина свалился в угол, где сидел, и заплакал. За долгое время слезы полились ручьем и тут до него дошло, что действие лекарств ослабело.

      Он не думал, что у него получится, вечно обдолбанный лекарствами, плохо соображающий, кормили непонятно чем. Он попытался сконцентрироваться только на одном лице – лице друга.

      – Варан! – закричал он мысленно, Варан, откликнись.

      Двое мужчин занимались любовью, один приподнялся и прислушался

      – Амир, малыш, это ты?

      – Да. Забери меня отсюда.

      – Ты где?

      – В психушке.

      Из кровати вскочил и стал одеваться другой человек.

      – Тари, поднимай коммандос, он где-то рядом, раз достучался до нас.

      Мужчина, которого назвали Тари, выскочил в коридор и включил сирену. Быстро объяснил выскочившим ситуацию и они побежали на выход.

      – Варан, меня сейчас опять накачают лекарствами, связь прервется.

      – Не прервется – услышал он другой голос вклинившегося телепата, я поддержу тебя. Что можешь сказать о месте пребывания?

      – Подвал, старый, думаю лет 200—300.

      – Направление – северо-восток – сказал телепат Варану – старая клиника для сумасшедших, ищите по карте и летите.

      – Охранника вырубить сможешь?

      – Я думаю нет.

      – Держись, они уже вылетели.

      Амир подполз к тарелке, съел несколько ложек каши, при этом пытался отключить камеры и свет. Очень удивился, когда это получилось. Остатки еды спустил в унитаз, бросил тарелку на пол и сел теперь рядом с дверью. Слезы текли непрерывно. Он знал, что если всхлипнет, его накажут, поэтому пытался плакать молча и звать на помощь.

      За дверью бегали охрана и санитары. Электрические замки были закрыты.

      Амир вытер слезы, отбросил тарелку в угол и сосредоточился на щитке. Теперь огонь то зажигался, то пропадал, у некоторых больных начались припадки, судя по воплям сверху, Амир засмеялся. Дом передавал SOS тем, кто летел его спасать.

      Через несколько минут военные знали координаты странного дома. Если Тари метался и постоянно дергался

      – Боже, он живой, наконец-то, я просто не верю.

      То Варан спокойно вел флаер на максимальной скорости. Когда они прилетели, дом уже был окружен войсками. Варан ногой открыл дверь

      – Где он? – спросил недоумевающий медперсонал. Кто-то рукой показал на нижний подвал. Толпа людей в черном рванула туда. Ржавая лестница, старые протекающие трубы.

      – Здесь содержатся особо опасные больные, невменяемые – сказал санитар, за что получил в морду.

      – Амир, выходи – во всю мощь легких закричал Варан. Он услышал щелчок и одна из дверей немного распахнулась. Военные побежали туда. На пороге стоял Амир. Все опешили, смотря на него как на привидение, потом Варан подошел к нему и обнял за плечи

      – Мальчик мой, что они с тобой сделали.

      Амир заплакал в голос, а Варан смотрел на него и не узнавал. Капитан штурмового отряда, его ведущий, был похож на пацана, который сбежал из дома и не ел пару месяцев. Варан бережно взял его на руки и понес к выходу.

      Уже прилетел медицинский бот, он уложил Амира на носилки и передал в руки врачей, но гнев требовал выхода. Он сорвался на медбратьях, потом на нескольких врачах, досталось и пациентам, которые посмели выйти из комнаты. Какой-то дедок просил его успокоиться. Показал толстенную карту, которую Тари сразу забрал.

      – Поймите, говорил старенький врач, он даже после лечения в госпитале был не в себе. Я не знаю, что с ним делали повстанцы, но думаю, ничего хорошего. Кости срослись, а душа…

      – Могли бы позвонить – буркнул под нос Варан.

      – Никто не знал его настоящего имени, догадывались, откуда он мог быть, но с вами никто не хотел связываться. Поэтому и лечили, как могли.

      – Аминазином?

      – Не самый худший препарат, кстати, молодой