Большая книга ужасов. Millennium. Сергей Охотников
Королев!
– Задолбала ты уже со своим Королевым.
– Ирка! Ты не понимаешь! Он прекрасен.
– И божественен. Куда уж мне – понять такое!
– Королев! Какой он!.. А как говорит! А какие стихи пишет! «Эта ночь…»
– Сегодня без стихов! Они тоже божественны, как и твой Королев, пропади он пропадом!
– Не надо, чтобы он пропадал. Ирка! Он идеален! Это даже не человек!
– Очень бы мне хотелось, чтобы он перестал быть человеком, потому что я слышать больше о нем не могу. Я придумала, Анька! Давай наречем его крысой. Красивой такой, с длинным хвостом. Упитанной крысой. Он не обидится.
– Зайцева! Ты сволочь! Потому что Королев прекрасен.
– Да прекрасен он, прекрасен, только замолчи. Я же пошла с тобой. Вот видишь, иду. Между прочим, нас Алена ругать будет.
– Если заметит.
– У нее чутье! Третий год вожатой. Наверняка заглянула к нам в палату и увидела, что нас нет.
– Ирка! Как она может что-то увидеть, мы же сделали «кукол», мы вылезли тихо-тихо. Перед нами уже сбежали двое. Вокруг сказочная ночь. И мы идем к самому прекрасному в мире человеку. Королеву! Он сказочен.
– Сказочен, сказочен…
– И прекрасен.
– Я тебя сейчас стукну. Как будто помимо Королева других парней нет. Там Кабанов лежит, Сашка, тоже ничего себе. Как он здорово спор выиграл. Сказал, что заработает тепловой удар, – и пожалуйста, он в изоляторе. Жалко, что его не отдельно положили, можно было бы к нему в палату залезть, посидеть.
– Ирка! А давай заберемся на второй этаж к Королеву! Чего мы будем просто так стоять у него под окном?
– Это ты собиралась у него под окном стоять, а я собиралась тебя там бросить.
– Как можно меня бросить, когда я такая счастливая…
– Дура. Он же тебя все время чморит, ненормальной называет. Перед тем как загреметь в изолятор, что он говорил?
– Ах, что бы он ни говорил – это все равно прекрасно!
– Ага, прекрасно… «Красное белье – это пошло», «Черные чулки – это вульгарно». «Ты ужасно одеваешься». «Что у тебя на голове?»
– Что у меня на голове?
– Стог сена у тебя на голове, а под ним – пустота.
– Так не бывает!
– Хорошо, что у тебя папа – не хирург, ты бы наслушалась разных историй. Бывает все. Одному мужику полчерепа снесли. И он живет себе дальше как ни в чем не бывало. У другого череп вскрыли, а там пустота, только водичка булькает. А он при этом ходил, разговаривал, работал. Так что у тебя еще все может быть.
– Пусть! Пусть там будет пустота! Но эта пустота живет, и ей хочется кричать, что Королев прекрасен.
– Тьфу на тебя! Интересно, что ты скажешь, когда смена закончится и твой ненаглядный укатит в свой Залесск, а ты к себе в деревню?
– Не знаю. Я, наверное, тогда умру.
– Решение – блеск! Чего тянуть – прямо тут и давай!
– Смотри, у них свет горит.
– Дверь закрыта. Если хочешь туда попасть, лезь в окно.
– Королев!
– Свет не в той палате. Не у мальчишек. В соседней.
– Кто-то еще заболел… Королев!
– Какая-то девчонка. Рукой машет.