Право выбора. Светлана Николаевна Куксина
– Сестра утверждает, что я слишком правильная и, если не встряхнусь, то со временем превращусь в зануду… Разве что-то или кто-то может быть слишком правильным? Или правильно или нет. При чём тут слишком?
Странные мысли, – подумала девушка. – Откуда они взялись? С чего бы?
Она тряхнула головой, прогоняя странные мысли прочь, и задумалась о делах текущих.
Звонок раздался ровно в одиннадцать. Ирина как раз присела на диван, чтобы обдумать порядок оставшихся действий, и посмотрела на часы.
Сегодня суббота, а это значит, что день расписан заранее: уборка, стирка, перекуски на ходу и долгожданный отдых. Под отдыхом Ирина понимала как минимум двухчасовую прогулку по лесопарку за городом плюс время на дорогу. В общем, добрую третью часть дня она наслаждалась жизнью.
В отличие от Есенина, который признавался в автобиографии, что к субботе испытывает неприятное чувство, Ирина любила субботу. Этот день принадлежал ей безраздельно с тех самых пор, как она стала жить отдельно от родителей.
Она сразу завела такой обычай, все к нему постепенно привыкли и в субботу её не тревожили.
Уборка практически закончена, бельё замочено в ванной, можно немного помечтать об отдыхе. А тут – звонок…
Пять дней в неделю Ирина добросовестно отрабатывала свою зарплату, сидя в офисе; часть воскресенья принадлежала родителям и друзьям, а суббота была всецело её днём. До обеда она легко справлялась со всеми делами, а потом…
Потом она на автобусе ехала за город с неизменным тормозком в руках. Бабушка с детства приучила – идёшь в лес, клади в карман бутерброд (чёрный хлеб с салом), пару варёных яиц и помидорку с огурчиком. Маленькая бутылочка чистой воды тоже обязательно входила в этот джентльменский набор. Девушка свято блюла обычай бабушки, у неё для этого была даже специальная небольшая матерчатая сумка.
Сосны загадочно шумели над головой, словно обсуждали что-то важное; берёзы отлично оттеняли их стволы, покрытые красивым загаром, и что-то неразборчиво, но нежно лепетали на своём языке; солнце золотило верхушки всех без разбору деревьев; а редкие причудливой формы облака задумчиво плыли по небу, будто на ходу раздумывали, стоит ли здесь задержаться или всё так же величаво – медленно плыть дальше, не обращая внимания на
земную суету.
Ирине нравилось всё: она рассматривала деревья, легонько прикасалась к их стволам, ощущая под рукой приятную тёплую шершавость; заглядывалась порой на небо так, что спотыкалась на ходу и однажды чуть не упала; с одинаковым жадным интересом она разглядывала муравьиные тропы, мох под ногами и облака над головой.
Погуляв два (чаще с хорошим гаком) часика по лесу, Ирина выбирала красивую полянку и усаживалась перекусить. С некоторых пор ритуал продолжался несколько необычно, но об этом не знал никто.
И вот что странно. Ей казалось в этот момент, что нет на свете еды вкуснее. А предложи ей сало дома – и ведь не будет. В лесу же – идёт за милую душу.
Об этом её особом субботнем распорядке знали все мало-мальски близкие ей люди, поэтому в субботу её никто никогда не тревожил. И вот – звонок в дверь…
Какое-то время Ирина с недоумением смотрела в сторону входной двери, словно не верила собственным ушам. Действительно ли она слышала звонок, или он ей почудился?!
Ирина замерла. Но трель звонка настойчиво проникла к ней в уши вторично. Кто-то звонил. Нет сомнений. И этот кто-то был явно чужой…
Или случилось что- то экстраординарное, или страшное, или…
Не дай Бог…
Ирина нерешительно встала с дивана, спросила сама у себя вслух: «Интересно, кто бы это мог быть? И что такого ужасного могло стрястись?» – и, так и не найдя ответа, пошла открывать дверь, всё убыстряя шаг и начиная волноваться.
Посмотрела в глазок. За дверью стояла смутно знакомая женщина. Явно намного старше, так что бывшей одноклассницей быть не может. Маминых немногочисленных подруг Ирина всех знает отлично…
Случайная знакомая?! Чья-то родственница или из маминого окружения, но не близкого?! Вот, вроде и видела где-то и когда-то, но где и когда – нипочём не вспомнить.
Ну да ладно, раз она пришла, то это значит, что я ей зачем-то понадобилась, – решила Ирина, запутавшись в сумятице мыслей и махнув на них рукой. – А я её вспомню, так сказать, в процессе беседы. Или сама назовётся… Не съест же меня эта женщина, – и рывком распахнула двери.
– Я уж было подумала, что ты спишь ещё, – бесцеремонно сказала посетительница, проходя мимо хозяйки прямо в комнату. – Но потом решила, что ничего не случится, даже если разбужу. Молодая… много спать вредно… жизнь проспишь…
Ирина молчала. Она так пока и пребывала в сумятице мыслей. Женщину молчание хозяйки не смутило.
– Что так долго не открывала? – поинтересовалась она, усаживаясь без приглашения на диван и рассматривая Ирину, словно цыган лошадь.
Ирина не стала садиться. Первым её желанием было выставить нахалку за дверь, но женщина явно годилась ей в матери, хоть и выглядела довольно молодо,