Ган. Катэр Вэй
Хоть и не видел всего этого, но прекрасно помнил, как это происходит. И не один раз сам вот так, отругав Крута, сменял гнев на милость после таких «извинений».
– Пато! – отвернувшись от двери и окинув взглядом жилище, воскликнул отец, заметив сына. Направившись к нему, он раскинул руки в стороны, приглашая того в свои объятья.
Постояли, крепко сжимая друг друга и тихонько раскачиваясь, задумались каждый о своем: сын о том, что отец еще очень крепок, отец о том, что сын крепчает с каждым годом все больше и больше, и, видимо, благодаря тренировкам стал сильнее настолько, что без труда справится со старшими братьями. Да и с ним.
– Как ты? Как Тао? – присаживаясь за стол и увлекая за собой Пато, поинтересовался он.
– Все по-старому, – ответил тот, глядя в глаза отцу и улыбаясь. – Он все спрашивает меня о том, чему я научился, а мне и ответить-то нечего, – сокрушенно вздохнул.
Мать принялась выставлять на стол угощения для своих мужчин и лишь коротко заметила:
– Ты не прав, сынок. Ты многому научился, только сам этого не заметил. А со стороны взглянуть, так и не узнать тебя – совсем другой человек.
Пато посмотрел на мать, и брови его удивленно взлетели вверх.
– Да-да, – поспешила она заверить его в своей правоте. – И не спорь, у отца вот спроси.
Сын перевел взгляд на Тало Каса.
– Мать правду говорит, – кивнул тот и обратился уже к жене: – Умываться?
Женщина махнула рукой в сторону печи, у которой на низкой скамейке уже парил таз с теплой водой.
Поднявшись и неторопливо подойдя к печи, отец стянул с себя рубаху и выставил ладони «лодочкой», дожидаясь, когда сын последует за ним и поможет управиться. Пато, захватив переданный ему матерью ковш, подошел и, зачерпнув воды, стал поливать отцу на руки. В скором времени они поменялись местами. Закончив с умыванием, вернулись к столу. Сели уже все трое и принялись за угощения.
Ели неторопливо и старались не говорить про учебу Пато, а все больше затрагивали темы бытовые: сколько заказов в кузне, что прикупить по хозяйству.
Покончив с трапезой и дождавшись, когда мать принесет кувшин со свежим пивом, Тало решил, что можно продолжить разговор по поводу обучения.
– Так в чем же сомнения твои, Пато? – сделав глоток и зажмурившись от удовольствия, отец ожидал ответа.
Юноша собрался с мыслями и сказал:
– Это не то чтобы сомнения, это, скорее, непонимание. Я не знаю, чего он ожидает от меня. Я не знаю, получу ли я от него пояс, да что там пояс, получу ли хоть одно кольцо? Доволен ли Тао Ган мною, или жалеет, что связался со мной?
Отец, выслушав этот крик души и отпив еще один изрядный глоток из своей огромной кружки, улыбнувшись, сказал:
– Эх, Пато. Да разве Тао похож на глупца? Разве поняв, что ты не тот, кто ему нужен, и что он ошибся, мастер Ган продолжил бы с тобой нянчиться?
Он замолчал и посмотрел на сына. Пато, обдумывая все, что сказал отец, зажмурился и представил, как он бы поступил, будучи на