Потомок Геракла. Роман Николаевич Шалагин
усмешкой заявил Аррабей – один из самых молодых, но весьма опытных царских советников и соратников. Уловив на себе удивленные взоры соратников, Аррабей с важностью пояснил: – Жестокость Александроса по отношению ко многим городам и провинциям фессалийским уже дважды вынудила местную знать, возглавляемую родом Алевадов, искать защиты у почившего царя Аминты.
– Кто такие Алевады? – спросил царь.
– Это самые влиятельные верховные вожди северной части Фессалии, что граничит с Македонией. – Аррабей ещё больше раздулся от переполнявшего его чувства собственной осведомленности, важности и значимости, – Алевадам принадлежит верховная власть в городе Ларисса и близлежащих землях. Дважды этот фессалийский клан просил военной помощи у Аминты, и он, безусловно, помог бы Алевадам в борьбе с ферским тираном, если бы не умер столь загадочно и внезапно…
– Решено! – Александр вскочил с места, в привычной манере нервно раздавая на ходу распоряжения: – Выступаем прямиком к Лариссе! Пусть опытные лазутчики и разведчики определят нынешнее местоположение Александроса Ферского и его войска, а также установят связь с Алевадами. Совместным ударом с фессалийской знатью мы непременно сокрушим ферского тирана и изловим Птолемея!
Окончательное решение Александра относительно вторжения в северо-восточные владения Фессалии вызвало целый шквал самых радостных эмоций и надежд у Филиппа. Одно дело сражаться против мятежников. Они хоть и оказались врагами царской власти и рода Аргеадов, но всё же по происхождению своему являлись македонцами.
Воевать против фессалийцев – фактически эллинов, по глубочайшему убеждению Филиппа, было куда престижнее и почётнее. Фессалийцы считали себя носителями греческой крови и культуры, однако сами эллины всегда дистанцировались от своих северных соседей.
Филипп не был столь чванлив и заносчив как истинные сыны Эллады, а потому считал фессалийцев греками. Именно объединенные греческие силы восемьдесят лет назад одержали самую важную, легендарную и эпическую победу над Персидской империей – самой великой и сильнейшей державой Ойкумены.
Однако скрестить свой меч с носителями славных боевых греческих традиций Филиппу так и не удалось. Пажескую илу в столкновениях с фессалийскими заставами и заслонами не использовали, придерживая её во втором эшелоне.
Не довелось вступить в настоящий бой Филиппу и во время захвата двух крупных фессалийских городов – Кранона и Лариссы. Впрочем, жители Лариссы сами впустили в город практически без боя македонское войско. Дело в том, что власть в Лариссе издревле принадлежала аристократическому роду Алевадов, ныне враждовавшему с Александром Ферским.
После продвижения македонского войска вглубь владений тирана Фер, а также захвата Кранона и Лариссы царь Александр надеялся, что его противник станет более сговорчивым и покладистым. Но, как и в предыдущих случаях с Алоритом, импульсивный и прямолинейный Александр просчитался.
Сразу