Иероним. Виктор Шайди
ла коррективы в тактику озлобленных наемников. Оголенные заморозками и ветром деревья не могли надежно спрятать в листве. Труднее становилось устраивать засады и незаметно уходить. Боевики старались передвигаться в темное время суток. Базы консервировались. Большие банды понемногу самораспускались, уходя на зимние квартиры в дальние аулы и села.
Озабоченное постоянными потерями командование наращивало усилия по проведению разведки и обнаружению схронов и летних баз врага. Придет суровая зима, и горы закроет тяжелый снег. Поставки денег и оружия в республику временно прекратятся. Необходимость обнаружения и уничтожения стоянок и запасов врага вставала острее. Следовало торопиться, пока белое и пушистое покрывало надежно не укроет горы.
Разрезая лопастями густой туман, над одной из серых, поросших корявыми деревьями вершин завис вертолет. Гигантской жестяной стрекозой над чахлым цветком снижался в светлую проплешину, подняв потоком воздуха тучу опавших листьев, закружившихся в хаотичном вихре. На землю горохом посыпались люди в грязных комбинезонах, с огромными рейдовыми рюкзаками за спиной, разбегаясь и закатываясь в складки местности, сливаясь с серой массой взлетевшей листвы, – разведывательная группа. Позывной – Стриж.
Я – командир, свежеиспеченный лейтенант Александр Стрижев, выпускник одного из военных училищ нашей необъятной родины. Училище хладнокровным конвейером регулярно поставляло в войска юных, амбициозных офицеров, заполняя вакантные должности в воюющей армии.
Накануне, получив от ротного команду, взвод тотчас начал подготовку к проведению боевой разведывательной операции. Ранним утром, когда не успевшие исчезнуть звезды отражались в замерших лужах, погрузились в покрытый обледеневшей испариной вертолет и, взбодренные последним инструктажем, вылетели.
Как обычно, тихо сидели в пропахшем керосином, трясущемся от вибрации двигателя железном брюхе машины. Каждый разведчик коротал время по-своему, не обращая внимания на товарищей. У бойцов приметы тесно переплелись с привычками, переросшими в ритуал, успокаивающий нервы за минуты полета. Со стороны это выглядело спонтанной коллективной молитвой или медитацией, отгонявшей назойливые мысли. Слишком часто враг сбивал вертолеты, бросая на землю горящие машины, а умирать в объятой пламенем консервной банке не хотелось. Лучше на поле боя, чем так, в одной большой, раскаленной пламенем, падающей братской могиле. Тем более что, соблюдая скрытность полета, летчики не включили отстрел тепловых ловушек, чье хлопанье и шипение успокаивало людей, даря надежду на спасение от смертоносных ракет.
Время тянулось густым сиропом, и я скрашивал его тем, что, вооружившись ножом разведчика, выцарапывал на торцах взрывателя гранат к подствольнику классический православный крест. Закончив, осенял крестным знамением, беззвучно шевеля губами, произносил: «Уничтожай врагов, ветром гони пылью по земле». Не то чтоб я сильно веровал, но бабушка регулярно водила меня в церковь, хотя окреститься так и не получилось. В минуты тянущейся неизвестности, понимания собственного бессилия очень хотелось верить в существование светлого и высшего, могущего уберечь и защитить.
Пятнадцать долгих минут – и вот мы на месте. Глоток морозного воздуха свободы сбросил оковы томительного оцепенения и ожидания. Привычно пружинили ноги, выбивая тяжелыми ботинками мелкие камни. Вихрь, поднятый лопастями, навязчиво толкал в спину, заставляя стремительно нестись под прикрытие складок местности.
Группа рассредоточилась, вошла в связь.
Мне повезло, достались опытные бойцы, не раз совершавшие подобные рейды, работали на автоматизме.
Конечно, в училище, помимо всего прочего, много тренировались, совершали учебные выходы. Но война есть война, и к ней невозможно подготовиться полностью.
Зам, сержант Агимов, по-простому Азик, смуглый и поджарый, с острыми чертами лица, имел ранение и награды, умело управлял взводом. Пока на смену погибшему офицеру не прибыл я, полгода командовал и водил солдат по горам. Авторитет командира не пришлось особо завоевывать, разведка есть разведка – отличается дисциплиной и слаженностью действий.
Осмотревшись на местности, начали движение. Тропа, змеей виляя между камнями, поднималась в гору. Светало. Ленивое солнце узким прищуром выглянуло из-за горизонта.
Нужно скорее дойти до цели, пока густое молоко тумана прикрывает от обзора с соседних высот.
Умело карабкаясь и слаженно двигаясь гибкой гусеницей, группа добралась до вершины. Земляная змея, петляя по хребту, убегала в сторону перевала. Залегли, заняли круговую оборону. Я подозвал сержантов на короткий инструктаж. Угрюмые лица тесной кучкой склонились над картой.
Задача простая – совершить марш в сторону Мертвой крепости, разведать и начать работу в районе.
Мертвая крепость – развалины небольшого города, довольно старые, окруженные лесом и изрезанные распадками, поросшими колючим кустарником. Место гиблое. Интересно лишь тем, что в незапамятные времена крепость надежно охраняла перевал Каменные когти, один из основных проходов на территорию республики. Естественно, штаб справедливо полагал,