Игры чудовищ. Тимур Рымжанов
словно обветренные старые кости огромных животных. Крепкий упругий ветер сушил горло, щекотал ноздри кисловатым, чуть пряным запахом дубленой кожи, смолой сосен и цветочной пыльцой.
Суставы ломило, словно перед дождем. Правое плечо болело, чувствовалась какая-то тяжесть. Если попробовать исхитриться снять тугое железо наплечного щитка, то под плотным покровом кольчуги наверняка обнаружится здоровенный синяк. И это при том, что удар пришелся как раз на локтевой щит, ребром которого меня в руку и садануло. Либо удар был запредельной силы, либо сказалось несовершенство конструкции.
Кожаные штаны с такими же железными пластинами были явным излишеством, пекло казалось просто невыносимым, и все оружие, которое я теперь тащил с собой, не стоило этих мучений. Безумно хотелось пить. Промокшая одежда липла к разгоряченному телу, хотя ветер, проникающий сквозь щели брони, создавал некоторую иллюзию прохлады.
Меч, болтающийся в плотных ножнах у бедра, стал раздражать. Мне стоило больших усилий, не сбавляя шага, умудриться закрепить его за спиной между лямкой сумки и поясным ремнем. Но и в этом положении он мешал, сковывал движения и натирал лопатку. Кинжал, заткнутый за пояс, давил плоскостью ножен на ушибленный бок и тоже мешал при ходьбе. Одежда вообще была неудобной. За прошедшие два дня она стала невыносимо тесной и грубой, словно усохла. Успокаивала лишь одна мысль, что ночи в этих местах довольно прохладные, кроме того, больших претензий к тугим перевязям, ремням, куртке и кольчуге предъявлять не приходилось. Я с большим удивлением обнаружил, что кольчуга является великолепной подстилкой. Как ни странно, но в ней было очень удобно спать. На вторые сутки изнурительного марш-броска твердый щит плечевого доспеха, используемый вместо подушки, воспринимался естественно. Думаю, вчера я бы уснул даже стоя в заброшенном хлеву на краю жиденького леса.
Судорожно и болезненно напряженные мышцы наконец-то примирились с тем фактом, что им еще какое-то время придется поработать, но от этого они болели не меньше. Спина вообще одеревенела. Почему-то вот уже на протяжении трех километров, судя по столбам, жутко ныло правое колено и бедро, и я заметно прихрамывал при ходьбе. И это всего лишь за два дня отчаянных, неумелых и стремительных битв. Хотя последнюю схватку я бы не назвал такой уж стремительной. Возможно, от страха и от недостатка опыта мне она и показалась быстрой, но притаившаяся в пещере тварь явно рассчитывала на более скорую победу, причем над собой.
Не обманывая себя, скажу, что в последней драке мне просто повезло. Причины такого везения я сейчас уже и не вспомню, но безумный монстр, чем-то напоминающий маленького дракона с крыльями как у летучей мыши, сам напоролся на мой клинок.
Силы покидали меня быстро, а дорога все не кончалась. Судя по карте, путь предстоял не близкий, думаю, одолеть его до заката мне не удастся. Еще одна ночевка в открытом поле не пугала, над горизонтом ночью поднималась почти полная луна, поэтому подкрасться ко мне незамеченным будет не просто. Но лучше бы найти укрытие. Ну хоть какое-нибудь.
В незнакомых местах всегда надо быть осмотрительным и терпеливым. По своему небольшому опыту я знал, что не сегодня, так завтра у меня должно открыться второе дыхание. Мой организм, достигнув критической точки в своем затянувшемся стрессе, в конце концов привыкнет к обстановке. Быть может, с возрастом этот срок значительно увеличивается? А может, я просто не в состоянии переносить такие нагрузки?
Пересохшая губа лопнула в уголке рта. Маленькая кровоточащая ранка защипала, вынуждая меня остановиться. Глупо экономить на себе, что мне стоит открыть фляжку и напиться?! Смочить сиплое горло живительной влагой. Почему я так рьяно экономлю воду?
Остановиться оказалось не просто. Усталые ноги с трудом подчинились мысленному приказу, как бы не веря, что им наконец-то позволено отдохнуть. После остановки захотелось сесть, но такой роскоши я себе позволить не мог. Путь предстоял длинный. Совершив над собой еще небольшое усилие, я сделал несколько шагов в сторону жиденькой тени высокой сосны, одиноко растущей на откосе дороги.
Сотни насекомых шумно гудели в траве. Порывистый ветер дергал высокие стебли, и звонкое стрекотание кузнечиков на мгновение прекращалось. В тени дерева было прохладно. Выходить на равнину, опаленную солнцем, не хотелось. Постоянное чувство тревоги понемногу отпускало. Не было желания никуда идти. Усталость накатывала волнами, с каждым разом все сильней. Стать бы камнем, лишенным чувств и эмоций, страхов и опасений, проблем и забот и лежать бы в тени у этой дороги до тех пор, пока я снова не пожелаю стать человеком. Это секундная слабость, это пройдет. Я смогу идти дальше.
Уловив момент, тело тут же размякло, и я, сам того не замечая, сел. Сознание словно бы на миг затуманилось, и мышцы сдались, не желая преодолевать неестественное напряжение, и я плюхнулся на глиняный откос, несмотря на молчаливый и вялый протест замутненного сознания. Ладно. Посмотрим, какую истерику мышцы мне закатят, когда придет время встать на ноги и продолжить путь.
Зазвонил мобильный телефон, еле слышно наигрывая подобие популярной мелодии, он мелко вибрировал, истерично требуя к себе внимания. Извлекая его из кармана рубашки