Скажи мяу, ведьма, или Дом проклятых кошек. Виктория Килеева
ты собралась на покой?
– Какой покой? – Бабушка тряхнула головой, и седые кудри у её лица подпрыгнули вверх. – Мне же больше семидесяти никто не даст. А если даст, то прокляну.
– Но ведь книга теперь моя?
– Вот ещё. Я лишь позволяю тебе ею пользоваться. Ты внучка, пусть и приёмная. Кто знает, может, станешь моей наследницей. Если, конечно, раньше меня не помрёшь… В общем, не грех тебе и заранее поупражняться. Тем более с твоей дырявой памятью.
Лара ответила мрачным взглядом – память у неё и правда была как решето.
Раскачиваясь на качелях, привязанных к дубовой ветке, Лара читала вслух оглавление бабушкиной книги. Её чёрный кот Андреас сидел неподалёку и, казалось, внимательно слушал.
– «Как превратить воду в суп», «Как превратить цветок в дерево», «Как приготовить яд для убиения», «Как приготовить яд для одурманивания». Что бы такое испробовать?.. О! «Как превратить землю в кашу».
Лара набрала в глиняный горшочек земли и поставила его перед собой. В книге говорилось, будто руку нужно протянуть таким образом, чтобы расстояние от кончиков пальцев до предмета было не более семи локтей. Затем нужно всем своим существом сосредоточиться на предмете и молвить заклинание: «Ши-ги-шин-кар-уи-ар-та».
– Гм… Это ж даже не латынь, это лишённый смысла набор слогов. Ладно, попробуем. Рука прямая. Взгляд – на предмет превращения. – Посмотрев в книгу, Лара торжественно прочитала: – Ши-ги-шин-кар-уи-ар-та!
И ничего.
«Вот же балда, – подумала она. – Надо было сказать заклинание, не переводя глаз с горшка на страницу!»
Больше минуты потребовалось Ларе, чтобы выучить последовательность семи слогов наизусть. Она попыталась ещё раз, земля осталась прежней. Только когда сосредоточенность на глиняном горшке и осознание магических слов совпали в душе Лары единым порывом, произошло чудо.
Лара с гордостью заглянула в горшок. Но вместо горячей каши в нём извивался клубок дождевых червей.
– Ой! – От такой неожиданной картины она отшатнулась.
Даже кот, приблизившись к горшку, попятился с брезгливой мордой.
– Не быть мне ведьмой, – погрустнела Лара.
На пороге дома, опёршись на колени, хохотала бабушка.
– Конечно, не быть! Ты заместо «уи-ар» сказала «ви-ар», вот и вышло, что ты ускорила созревание яиц червей, которые были в земле, да в придачу поспособствовала их росту.
– Бог мой! – выдохнула Лара.
– А вот он нам здесь точно не нужен, – строго оборвала бабушка. – Пойдём есть. Я суп из воды приготовила.
Пока Лара наливала Андреасу молоко, он тёрся о её лодыжки и довольно мурчал. Погладив любимого кота по спине, она села обедать.
Другой питомец – ворон Крэх – у них не столовался, предпочитал искать себе пропитание сам. Бывало, он проводил на воле весь день, но под вечер всегда возвращался на свою жёрдочку у двери. Бабушка никогда его не кормила, зато Лара временами подкармливала – тогда старый ворон отвечал ей благодарным карканьем. Судя по потрёпанности, он был одних лет с бабушкой и многое повидал на своём веку.
Еда на их столе почти всегда была наколдованной, и только молоко – натуральным. В сарае бабушка держала своенравную козу Козетту с сыном, но вовсе не из любви к животным, а для отвода глаз. Трижды в неделю она с несколькими головами козьего сыра ходила в деревню, где за один мариенгрош[1] её подвозили на телеге до города. Там она продавала сыр и, чтобы не навлекать подозрений, закупала что-нибудь нужное. Колдовать сыр для продажи бабушка опасалась – вдруг люди почувствуют неладное и донесут на неё инквизиторам? Охотники на ведьм не унимались даже в годы войны, будто мало им было крови, проливаемой немецким народом. Правда, ловили они чаще всего невиновных.
Лара любила пахнущее полынью молоко Козетты, а к наколдованной пище была равнодушна. Угощаться вкусными яствами доводилось редко – бабушка колдовала только простые блюда без изысков, на тот случай, если кто-нибудь заглянет в дом и застанет их трапезу. Кто поверит, что бедная старушка и её внучка могут позволить себе рябчиков, тем более во время войны? Никто. Вот и приходилось Ларе безучастно помешивать ложкой полупрозрачный капустный суп.
– Суп сегодня какой-то… особенно никакой.
– Уж кто бы говорил, Горшок с червями.
Лара забеспокоилась, что это может стать её новым прозвищем, и предпочла помалкивать.
– Ты запомнила сегодняшнее заклинание? – спросила бабушка.
Лара с напряжением углубилась в лабиринты памяти.
– Ши-ги-шин…
– А дальше?
А дальше – провал.
– Кажется… кар-аор-та.
Бабушка испустила обречённый вздох, какой обычно предшествовал у неё долгому занудному ворчанию.
– Хоть волос у тебя и светлый, а голова – что тёмный лес. Я ради этих знаний год у богослова служила, чтобы грамоте выучиться. Я в твои девятнадцать уже треть
Серебряная немецкая монета.