Кровь мага. Дэвид Хаир
была единственной девушкой в брицийской коллегии Арканум д’Этьен, завершившей боевую подготовку с отличием. Бастидо – Ублюдок – был прощальным подарком Батто.
Отсалютовав, Елена приготовилась.
– Бастидо, дуо.
В этот раз машина вела себя более агрессивно. Ее удары стали искуснее, а движения – менее предсказуемыми. В бой вступила булава, и теперь Елене приходилось сражаться с тремя оружиями, постоянно подпрыгивая и используя воздушный гнозис, чтобы внезапно атаковать сверху и уворачиваться в воздухе. Она отталкивалась от стен, парируя с силой и точностью, пока не нанесла еще один удар. Елена вся взмокла и дышала с трудом. Бастидо дернулся, словно гневаясь на нее и желая поквитаться. «Давай же, – будто бы говорил он, – попробуй меня на чинкуэ».
– Ну уж нет, Бастидо, – ухмыльнулась она.
Елена попробовала пятый уровень лишь однажды, и бой завершился за несколько секунд. Бастидо тремя молниеносными ударами сломал ей ведущую руку и два ребра; Гурвону пришлось оттаскивать ее на безопасное расстояние. Больше Елена рисковать не станет – в ее возрасте это было бы уже слишком. Однако она провела еще одну схватку, в этот раз на трэ, поразив Бастидо за полсекунды до того, как получить в левое плечо удар булавы, отправивший ее на пол.
– Эй, это было после моего касания! – пожаловалась она.
Машина лишь как бы оскалилась. Иногда она казалась живой.
Сделав несколько глубоких вдохов, Елена приказала Бастидо вернуться на место в углу и деактивировала гностическое создание. В горле у нее пересохло, и Елена долго пила воду из ведра, которое затащила наверх чуть ранее, а затем вылила оставшуюся себе на голову. Мокрая ткань липла к ее раскрасневшемуся, вспотевшему телу, остужая его. Лицо Елены горело, и она представляла румянец на своем веснушчатом лице с едва заметными морщинками. Елена опустила взгляд на тунику, прилипшую к ее плоской груди, крепкому животу и мускулистым бедрам. Она не была ничьим идеалом красоты, равно как и не была похожа ни на одну женщину, которую знала, даже из числа магов. На секунду Елена ощутила накатывающее на нее чувство одиночества и сердито отогнала его.
Как я вывезу отсюда Бастидо? Я привезла его лишь с мыслью, что нам удастся закончить эту работу с честью…
Надень свои камни… Зачем? Мы что, просто уйдем? Что происходит?
Елена содрогнулась. Не думай об этом. Думай о деньгах. Завернувшись в джхафийское одеяло, она вышла из комнаты, отправившись на поиски ванной и горячей воды.
Полчаса спустя, помывшись и надев джхафийскую сорочку, известную как сальвар, Елена повела детей Нести в солланскую часовню. Покрытые рельефными изображениями стены из песчаника были закопченными, а две висевшие за алтарем медные маски Солнца и Луны явно нуждались в хорошей полировке. Старый солланский жрец-друи увлеченно предавался возлиянию, взывая к силам нового дня. Казалось, все были очень усталыми – солланская вера могла быть самой древней на Юросе, религией римонцев,