По следам адъютанта Его Превосходительства. Книга вторая. Александр Черенов
полагая вопрос лишним, Жора даже не стал тратиться на мимику: ограничился лаконичной усмешкой.
– Ну, не может быть, чтобы такой человек довольствовался окладом ничтожного счетовода! А насчёт возможностей… Один только факт: даже в условиях киевской неразберихи, когда трудно было понять, где фронт, а где тыл, он легко «перебросил» меня по своим каналам на «ту сторону»! И каналы эти были явно не шпионские. А такие каналы не имеют привычки исчезать!
Было похоже, что доводы Жоры не пропали втуне: Спиральская задумалась. Определённо она не приняла слова любовника за плод юношеской экзальтации.
– Ну, если это действительно так, тогда надо предложить тебя Федулову в качестве спутника и запросить с него не меньше двадцати пяти процентов от стоимости клада!
– И как тебе видится делёж этих процентов? – напрягся Жора, даже не пытаясь изображать безразличие.
Аксинья широко улыбнулась.
– Не бойся: не обижу!
Юноша отреагировал моментально. И ухмылка его была откровенно наглой: от былой галантности не осталось и следа.
– «Не бойся – не обижу» – это не ответ, дорогая! Так выражаются как раз те, которые потом и обижают доверчивых подельников!
Лицо Спиральской напрасно пыталось налиться краской: Жора уже стоял подле «с отбеливателем».
– Только не надо вставать в позу «оскорблённого благородства», дорогая! Да и не тебе это делать! Я же не изображаю из себя Дон Кихота! И потом: с чего это ты заговорила в первом лице? «Не бойся – не обижу!» Как будто это – твои деньги! Нет, милая, это – наши деньги! Наши общие: твои, мои и Леопольдыча, ибо каждый участвует в их добывании! Без участия какой-либо из сторон операция становится бессмысленной! А ты говоришь: «не обижу»! Больше скромности, дорогая! И больше трезвомыслия!
Вот так, беспардонно, лицо Спиральской было возвращено в рамки и к исходной цветовой гамме. Выслушав назидательную тираду возлюбленного, Аксинья хмыкнула и покачала головой, словно не веря тому, что она действительно слышала это.
– Да уж… Научила я тебя трезвомыслию – на свою голову…
– Ты «научила»… – иронично скривил губы Жора. – Жизнь научила, Ксенюшка! Жизнь – змея подколодная!.. Но – хватит лирики… Вернёмся к нашим баранам. Когда у тебя встреча с ювелиром?
Аксинья нахмурилась так, как будто «сдавала» своего человека.
– Послезавтра.
– Где?
– Здесь же, в полдень.
– Будем ждать, – философски заключил юноша…
– Я не рано?
Лесь Богданыч щёлкнул крышкой часов: вопросительный знак в конце его текста пришёлся как раз на тот момент, когда секундная стрелка отметила цифру «двенадцать».
Аксинья Андревна благожелательно улыбнулась.
– Вы точны, как всегда, дорогой Лесь Богданыч! Мне остаётся сказать лишь какую-нибудь банальность, вроде той, что по Вас можно часы сверять! Прошу!
Федулов