Свой ломоть вечности. Саша Чекалов
как бы.
И – парадокс – устав от бытия,
умыв и руки
(но всех достав сеансами нытья) —
я в шоке, други.
Казалось бы – ну шо, давно пора:
уж больно мерзко…
но – пусто станет (это ж не игра!)
святое место…
Шоб натовские в море корабли
вошли, толкаясь?!
…Не зря же мы так пахли и цвели!!
Живё-ом…
Покамест.
Китайские мотивы
Затаилась луна и ждёт:
зашумит ли кто в камышах…
«Каждый дом – будто вражий дзот!
Отследят там любой твой шаг!» —
пóлно страх нагонять… В воде —
перевёрнутый лик Весны.
…Хлорный запах? Соседи де-
зинфицируют санузлы…
Тут повсюду твои друзья:
духи гор, и полей, и чащ…
Но болтать, извини, нельзя.
Ведь и каждый намёк кричащ…
Плен затворничества тоску
нагоняет, и что ж! Сидим…
не скуля, что в аптеках ску-
плен до капли хлоргексидин.
…
Каша
Родился в Алма-Ате ты, а жил в Москве,
служил как дурак…
пил, валялся в одном носке…
окончил патологический университет —
и что?
Для того чтоб с обоями тет-а-тет…??
Не боги горшки… но включён под горшками газ,
кому-то расхлёбывать это… кто лучше нас.
На три поделившись – мотор заглуши, тоска:
атáнде, не съездить теперь «навестить» Горшка.
…Эх, раньше бы днём – и успели бы… но – хранись
теперь до отмены шлагбаумов и границ
в обильном тепле духоты… И нельзя пройтись.
И —
сказочку ставит
на полочке
аутист.
…Канары, Таити… тарзаны в объятьях чит…
Горелая каша нещадно во рту горчит.
В Архангельске, где твоя часть, уже снег сошёл,
и… нет их, Сейшел, это выдумки всё, осёл.
А. Семичаевскому
Артемий жёг сердца глаголом,
любил отечества дымок,
но плебс орал: «А мурку можешь?»…
Не мог…
Утренний патруль
Вчера служивый у помойки
(куда я мусор выносил),
не знаю, от ночной попойки,
возможно, будучи без сил,
но поманив —
«Поршнями двигай!» —
пошёл молоть:
«На Волгу выдь —
Россия стонет ведь!
А с фига ль?
А, блин, порядок должен быть!»…
Мол, фильм у áмеров улётный,
там этот Рейган их играл
[возможно, растопить так лёд мой
пытался данный либерал:
ну вдруг на вестерны я падок!] —
а называется-то как?
А так: «Закон и…» – что?
«порядок»!
Порядок, ясно?!..
А в руках
уже