Красное и черное. Стендаль (Мари-Анри Бейль)
ее презрение ко мне. Бог весть, сколько у нее было возлюбленных! Быть может, она склоняется в мою сторону только из-за легкости встреч».
Увы! в этом беда чрезмерной цивилизации. В двадцать лет душа юноши, хоть сколько-нибудь образованного, уже страшно далека от непосредственности, без которой любовь часто представляется одною из самых докучных обязанностей.
«Я потому еще должен добиться успеха у этой женщины, – продолжало нашептывать тщеславие Жюльена, – что, если когда-либо сделаю карьеру, и кто-нибудь упрекнет меня за низкое ремесло наставника, я могу дать понять, что любовь толкнула меня на это».
Жюльен снова отдалил свою руку от руки госпожи де Реналь, затем опять взял ее руку и сжал ее. Когда около полуночи они входили в дом, госпожа де Реналь спросила его тихо:
– Вы оставите нас, уедете?
Жюльен отвечал со вздохом:
– Мне надо уехать, ибо я люблю вас страстно; это грех… – да еще какой грех для молодого священника.
Госпожа де Реналь оперлась на его руку в таком самозабвении, что коснулась щекой пылающей щеки Жюльена.
Ночь эти два существа провели совершенно по-разному. Госпожа де Реналь отдалась восторгу самого возвышенного духовного наслаждения. Молодая кокетливая девушка, влюбляющаяся рано, привыкает к волнениям любви; в возрасте, когда наступает настоящая страсть, ей уже не хватает прелести новизны… Но так как госпожа де Реналь никогда не читала романов, то все оттенки счастья были для нее новы. Ее не омрачала никакая печальная истина, ни даже призрак будущего… Ей казалось, что и через десять лет она будет так же счастлива, как сейчас. Мысль о добродетели и верности, в которой она поклялась господину де Реналю, мучившая ее несколько дней тому назад, теперь тщетно старалась ею овладеть; она отделывалась от нее, как от докучного гостя. «Жюльен никогда ничего от меня не добьется, – думала госпожа де Реналь, – мы всегда будем жить так же, как живем теперь. Он будет моим другом».
Глава 14. Английские ножницы
Une jeune fille de seize ans avait
un teint de roze, et elle mettait du rouée…
Шестнадцатилетняя девушка,
щечки как розаны – и все-таки румянится.
Что касается Жюльена, предложение Фуке действительно лишило его всякой радости; он не мог ни на чем остановиться.
«Увы! Быть может, у меня не хватает характера; я был бы плохим воином у Наполеона. По крайней мере, – прибавил он, – маленькая интрижка с хозяйкою дома хоть немножко меня развлечет».
К счастью для него, даже в этом незначительном инциденте состояние его души мало соответствовало его развязной манере говорить. Госпожа де Реналь напугала его своим прекрасным платьем. Это платье казалось Жюльену каким-то преддверием Парижа. Его гордость не хотела отнести ничего на счет случайности и вдохновения минуты. Основываясь на признаниях Фуке и тому немногому, что он читал о любви в Библии, он составил себе весьма подробный план кампании. Так как он был чрезвычайно