Манипулятор. Оле Клиффорд
енные и физические данные, которые необходимы для успешной жизни, будет талантлив, благодаря своему отцу, который обладает нетрадиционными научными знаниями.
Доктор лично наблюдал свою жену на протяжении всего срока беременности: от обычной утренней тошноты и рвоты до момента начала схваток. Когда начались схватки, он быстро подготовил все для родов в ванной комнате.
Они решили, что никто не должен присутствовать во время рождения их ребенка, ― это должен был быть интимный момент семейного торжества. Доктор разделся и опустился в теплую воду рядом со своей женой. Прошел час, который, казалось, тянулся вечность, и все это время он сидел позади нее, поглаживая и успокаивая. Спустя несколько часов схватки стали чаще, а боль все сильнее, женщина не могла ее уже терпеть; боль подавила все другие ее мысли и желания. Он делал все возможное, чтобы ей стало легче.
Она тяжело и прерывисто дышала, затем вдруг задержала дыхание и, собравшись с последними силами, глубоко вздохнув, начала тужиться. Он просил ее тужиться сильнее, и она, сделав последние усилия, вскрикнула и затихла. Только тогда волосатая головка появилась у нее между ног. Он увидел головку ребенка и потянул ее осторожно, пока не почувствовал, как младенец выскользнул. Дыхание его жены остановилась, и ее тело обмякло.
Доктор осмотрел сына, связанного с матерью пуповиной, затаил дыхание, положил ребенка обратно в джакузи и посмотрел на жену.
Она лежала неподвижно: прядь медных волос была видна над краем ванны, голова соскользнула под воду. Он не имел ни малейшего представления, сколько прошло времени; у его жены не было никаких признаков жизни, она не дышала. Он быстро посадил ее в ванной и начал искать пульс, пульс не прощупывался. Он сразу же применил искусственную реанимацию, вначале рот в рот, а затем, когда это ничего не изменило, попытался вытащить ее из воды. Тело его жены было мокрым и скользким, он не мог его вытянуть, доктор скользил и падал, но не чувствовал никакой боли. В конце концов, он догадался вытащить пробку, и в то время как из джакузи медленно уходила вода, продолжал свои попытки реанимации.
Когда из ванной ушла вся вода, он сделал интенсивный массаж сердца и продолжал еще в течение получаса, пока не почувствовал головокружение, понимая, что истощен и его силы на исходе.
Доктор посмотрел на новорожденного, который все еще лежал в ванной, ― у него были медно-рыжие волосы как у матери. У младенца не было глаз, и только зияющая дыра на месте, где должны были быть рот и нос. Ребенок не двигался. Доктор медленно вышел из ванной комнаты, взглянул на пальмовые ветви, розы и зажженные свечи, посмотрел в неверии на свою умершую жену, затем на ребенка-урода, и обессиленный упал на колени.
Его губы шевелились, но слышно было только хриплое бормотание: «Почему?».
2
Вена, Австрия
В кабине грузовика было занято два сиденья рядом с водителем и еще три за его спиной. Водитель говорил по телефону и сообщил кому-то, что он приближается к месту назначения. Затем повернул направо, припарковался на Зиммерингер Хауптштрассе и выключил фары.
Пятеро мужчин спрыгнули с грузовика, а водитель остался сидеть на своем месте, включив аварийные огни. Было только 4 утра, еще не рассвело, но бригада рабочих утверждала, что и в скудном свете зари они в состоянии справится с заданием без каких-либо проблем, даже с завязанными глазами, так как долго готовились к нему.
Один из мужчин опустил задний борт грузовика, в то время как двое других достали армированные металлические дорожки, представляющие собой пандус. Четвертый мужчина уже сидел в узкой кабине экскаватора, заведя его двигатель, а пятый выставил ограждения вдоль рабочей зоны. Все мужчины были одеты в желтые жилеты со светоотражающими полосами и были хорошо видны на дороге. Для проезжающих машин, в еще редком венском утреннем движении, наличие бригады рабочих не было необычным зрелищем. Экскаватор был спущен и вскоре исчез в воротах кладбища.
Через несколько минут микроавтобус с прицепом, заполненным рабочим инструментом, подъехал к воротам кладбища. Бригада ландшафтных дизайнеров, которая сидела в микроавтобусе, высадилась на тротуар в 15 минутах ходьбы от Центрального кладбища ― второго по величине кладбище в Европе.
Теперь вся рабочая сила составила двенадцать человек, они встретились в назначенном месте в назначенное время и поприветствовали друг друга.
Несколько рабочих установили четыре мощные галогеновые лампы и направили их на могилу, в то время как кран, который был доставлен на кладбище накануне вечером, готовился поднять четырехтонный обелиск с именем Бетховена1, украшенный в центре золотой лирой. Когда все подготовительные работы были закончены, кран начал медленно поднимать обелиск, и только после того как поднял его на нужную высоту, опытные рабочие аккуратно толкнули обелиск на деревянный каркас, построенный для этой цели.
Цветы и растения вокруг могилы были аккуратно выкопаны и помещены в специальные боксы. Тем временем другие рабочие начали демонтировать низкую чугунную ограду, прикрепленную по четырем углам к декоративным каменным колоннам.
Людвиг Ван Бетховен ― великий немецкий композитор и пианист, последний представитель «венской классической школы».