Разъезд Тюра-Там, или Испытания «Сатаны». Владимир Ковтонюк
вам, – Харитонов отдал оставшийся спирт вместе с канистрой метеорологу. – Мало ли, вдруг понадобится что-нибудь протереть, или в медицинских целях.
Они заняли места в прилетевшем вертолёте. Приунывший Александр, командир разбившейся машины, произнёс:
– Впервые лечу в качестве груза. Спишут меня теперь, наверное. Так уж повелось, что лётчики виноваты во всех авариях.
– Ну не скажи! Это если бы мы, не дай Бог, гробанулись, тогда точно, всех собак на тебя бы повесили. А так, поработает комиссия, и тебя еще к ордену представят, за то, что ты нас вывел с того света, – заспорил с ним Харитонов.
Вертолёт стал взлетать. Лётчик, как и полагается по инструкции, подвесил его на высоте метров десять и только хотел, наклонив нос, перейти в набор высоты, как Юрченко, сидевший у левого борта увидел через иллюминатор, расположенный на противоположном борту, выбежавшего из домика метеоролога.
– Мужик что-то сообщить хочет! – крикнул Юрченко Александру, указывая рукою.
Александр бегло взглянул в иллюминатор, тут же дернулся к кабине пилотов и вертолёт прервал взлет.
Метеоролог бежал в направлении вертолёта, размахивая поднятой вверх рукой с зажатой в ней бумажкой. Его рот был открыт, видимо, он кричал, пытаясь остановить вертолёт.
– Наверное, радиограмма, – решили все, наблюдая за метеорологом.
Человек, месяцами находившийся в одиночестве, один-на-один с пустыней, чудом не одичавший до того, как неожиданно оказался в обществе людей, делающих дело государственной важности, и эти люди улетают как раз в тот момент, когда он принимает радиограмму на их имя.
Он бежал, движимый чувством ответственности, со стороны правого борта, чтобы вручить радиограмму командиру вертолёта, сидевшему по левому борту. А командир в это время выполнял посадку на забетонированную площадку «по-вертолётному», и вертолёт, опустив хвост, приближался к земле.
– Куда он! – рванулся Александр, будто хотел удержать метеоролога, и тут же со стороны хвоста раздался звук, похожий на тот, что бывает, если по штакетнику резко провести палкой.
Теперь, уже со стороны левого борта из-под вертолёта выбежал человек, у которого вместо головы было кровавое месиво, но его тело продолжало двигаться, выполняя установки, выданные не существующим теперь мозгом. – А обломки той ракеты не стали больше искать, так они и валяются где-то в пустыне вместе с обломками вертолёта, – Сафонов умолк под тяжестью воспоминаний. Потом, словно очнувшись, продолжил: – Кстати, при подготовке к пуску ракеты Р-16 именно на этой, первой стартовой позиции, погиб 24 октября 1960 года главком ракетных войск и артиллерии маршал Митрофан Иванович Неделин, прихватив с собой еще около сотни человек. Да и из нашего отдела трое – заместитель главного конструктора по летным испытаниям Фирсов и инженеры Кошкин и Сергеев. Сергеев только пришел на «фирму» после института,