Пустые Холмы. Марина Козинаки
он говорил об этом, – кивнула Маргарита. – Но я не знаю, как искать.
– Что ж. – Дарья скользнула взглядом по серпу, прицепленному к ее поясу. – Возможно, он найдет тебя сам. Еще есть время. А пока…
Она опустила руку в карман накидки и вынула конверт.
– Это тебе. Никто не должен знать, надеюсь, ты понимаешь, – сказала Лиса и, больше ничего не добавив, зашагала вглубь сада.
Маргарита смотрела на конверт, пытаясь унять сердцебиение. От кого? От бабушки? От семьи? Нет, как тогда письмо оказалось у Лисы? Или это не письмо? Дрожащими пальцами Маргарита надорвала конверт и вынула листок бумаги.
«Здравствуй, Маргарита. Я надеюсь, ты в порядке. Не унываешь и готова к новым открытиям в Огненной магии. Звягинов – лучший наставник, который только бывал в Заречье. Так что настройся на работу. Остальное неважно».
Стояла жара, по земле бежали трещинки. Тропинку вытоптала сотня ног, на повороте ждала печка, но привычный пейзаж расплывался в волнах зноя и становился похожим на сон. Маргарита замедлила шаг и осмотрелась.
– Доброе утро, барышня! Ну что, пирожок с брусникой? С грибами? С щавелем? – раздался бодрый скрипучий голос.
– Что это за магия? – спросила Маргарита сама себя.
Она обошла печь кругом, вынула из сумки самоцвет и положила в небольшую выемку. Создания вроде этой печи – существами назвать их не поворачивался язык, но и простыми предметами они точно не были – заинтересовали Маргариту только недавно. Она читала о том периоде истории, когда распространилось подобное «оживляющее» колдовство. Когда оно достигло расцвета, на свет появилось множество странных, а потом и страшных, нелепых изобретений. Тогда Светлое сообщество приняло решение ограничить подобные эксперименты. Но через века следы былого увлечения все-таки дошли.
Из печурки высунулся противень, на нем лежал румяный пирожок с брусникой.
– Печка только имитирует поведение живого существа? – размышляла Маргарита, чтобы отвлечься от других мыслей. – Или… это заколдованный живой человек? А что, если она просто перевертыш? Колдунья, которая превращается не в животное, а в предмет? Про такие как-то писали в «Тридесятом вестнике». – В памяти всплыло что-то про клубки и стога сена, над которыми шутила Василиса.
Печка стояла молча. Маргарита потопталась возле нее еще немного и двинулась дальше. Впереди ждала поляна, где Огненные всегда встречались с наставником. На этот раз на ней никого не оказалось – Маргарита пришла первой.
Она села на одно из бревен и снова принялась задавать себе вопросы.
– Что значило это письмо?
Со вчерашнего дня она не могла выкинуть из головы записку Александра Владимировича. Когда она думала о ней, в животе змеей сворачивалась неясная боль, и что-то темное, неприятное вставало перед глазами. Она понимала, где крылся корень всего этого: сначала послание ее обрадовало, но уже к вечеру Маргарита начала читать его иначе. Да, было все еще приятно, что он вспомнил про нее, что передал