Левиафан. Валерий Николаевич Ковалев
под солнцем надстройке безмолвно застыли облаченные в спасательные жилеты швартовые команды, а на высокой, с трепещущем на ветру Андреевским флагом рубке, виднелись темные силуэты нескольких офицеров.
Корабль относился к классу ракетных крейсеров стратегического назначения, нес в своем чреве шестнадцать баллистических ракет и следовал для несения боевого дежурства в Северную Атлантику.
Оставив позади скалистые берега залива, он вышел в точку погружения и с рубки металлически пролаял мегафон, – швартовым командам вниз!
Швартовые команды на надстройке пришли в движение, подтянулись к центру корабля и поочередно исчезли в черном зеве рубочной двери. Под каблуками сапог зазвенел трап мостика, и она бесшумно задраилась.
Обезлюдившая громадина крейсера неподвижно застыла на мелкой зыби, потом раздался негромкий щелчок кремальеры рубочного люка, шум с ревом врывающейся в балластные цистерны воды, и корабль ушел в пучину. Через несколько минут на этом месте бешено вращалась громадная воронка зеленоватой воды…
Спустившись в центральный пост, командир крейсера, средних лет капитан 1 ранга, приказал вахтенному офицеру следовать в заданный район и направился в свою каюту, находящуюся на средней палубе второго отсека.
Она состояла из двух небольших помещений, одно из которых предназначалось для отдыха, а второе служило рабочим кабинетом. В каюте имелось все необходимое для достаточно комфортного существования одного человека: встроенный в переборку платяной шкаф и удобная кровать с раздвижным пологом в спальне, узкий кожаный диван и вращающееся кресло, стоящее перед миниатюрным рабочим столом, с висящей над ним книжной полкой, а также небольшой сейф с кодовым замком – в кабинете. На отделанных светлым шпоном стенах висели две небольшие репродукции северных пейзажей.
Войдя в каюту, капитан 1 ранга снял форменную фуражку с золотым «крабом», меховую кожаную куртку, именуемую у моряков «канадкой» и, аккуратно повесив их в шкаф, остался в легком репсовом костюме, с белой нашивкой «командир», на груди. Затем он присел в кресло и задумался. А подумать было над чем.
Этот поход, в карьере капитана 1 ранга Морева, так звали офицера – был последним. И не потому, что он выслужил свой срок службы или был на плохом счету у командования. Наоборот. В соединении, где служил Александр Иванович, он считался одним из лучших подводников и часто ставился в пример другим. Все дело было в том, что в стране шла очередная реорганизация Вооруженных Сил, которые сокращались до минимума. Касалась она и флота. О предстоящем увольнении в запас Морев узнал накануне похода от начальника штаба флотилии и как сложится его дальнейшая судьба, представлял смутно.
С женой он этой новостью не поделился, поскольку как обычно, заблаговременно отправил ее и дочь, перед выходом в море, к своим родителям в Ростов.
Невеселые размышления командира прервал донесшийся из висящего на переборке «каштана» голос старпома, объявившего отбой боевой тревоги и отдавший команду о заступлении вахты по – походному. Сняв с крючка вешалки ПДУ*, он повесил его на плечо и покинул каюту.
В обширном центральном посту, овеваемом прохладным ветерком из системы вентиляции, в мертвенном свете подволочных плафонов, неслась первая ходовая вахта. Несколько офицеров и мичманов, в таких же, как у командира синих репсовых костюмах, проштампованных белыми клеймами «РБ»* расположившись за пультами управления корабельными системами, внимательно наблюдали за светящимися экранами мониторов, шкалами приборов и россыпью мерцающих датчиков, время от времени выполняя на находящихся перед ними панелях, необходимые манипуляции. За их спинами по центральному посту неспешно прохаживался вахтенный офицер с сине-белой повязкой «РЦЫ» на рукаве куртки, а в проеме штурманской рубки старпом о чем-то тихо беседовал с молодым капитан-лейтенантом.
При появлении командира он подошел к нему и коротко доложил о параметрах движения корабля.
– Добро, – кивнул Морев, усаживаясь в свое персональное кресло, монолитно возвышающееся у выдвижных устройств. Штурман, – бросил он капитан-лейтенанту, – дайте мне лоцию этого района. А вы Сергей Ильич, прибавьте оборотов, чего плететесь как вошь, – буркнул он вахтенному офицеру.
– Есть, – ответил тот и кивнул сидящему за пультом одному из офицеров
– Турбинный! – рявкнул старший лейтенант в переговорное устройство, – прибавить полста!
– В ответ из него что-то прохрипели, и стрелка счетчика лага плавно покатилась вправо.
– Так – то лучше, – удовлетворенно хмыкнул командир и углубился в изучение поданной штурманом лоции.
К ночи ракетоносец должен был войти в Норвежское море и в районе мыса Нордкап скрытно преодолеть рубеж противолодочной обороны НАТО. Созданная американцами и их союзниками в начале семидесятых годов прошлого века, она представляла собой систему раннего обнаружения атомных советских подлодок, выходящих в Атлантику для несения боевого дежурств. Именуемая «Сосус», система включала в себя комплекс гидролокационных буев, установленных на грунте и перекрывающих участок моря от норвежского