Вытащи меня из преисподней. Misaki Caoru
лова «пощада». Полностью овладевая разумом и телом, парень не в праве остановить сущность внутри его.
Началось раздвоение личности, когда Мизо исполнилось тринадцать лет, а именно: после трагедии в автокатастрофе. Банальная история сломленных людей – утрата близких и шаг от смерти, повлияла на сознание оставшегося в живых Мэрисона. Вот только дело ли действительно в психическом нарушении?
Спустя пару дней после происшествия Мизо очнулся в больничной палате. Его движения сковывал катетер, введённый в центральную вену, и гипс на правой ноге. Нескончаемая боль в теле не покидала, как бы он не пытался внушить себе: «Надо терпеть». От прокрученной в голове мотивирующей фразы у мальчишки тут же прокатилась по щеке горячая солёная капля, которая следом упала на ключицу и слилась с холодным потом. По телу прошли мурашки. По тошнотворно белой комнате послышался лёгкий скрежет зубов. Не получается быть сильным, не выходит внушить себе, что всё хорошо.
Солнечный свет освещал палату и был настолько ярким, что паренёк зажмурил глаза, не выпуская тем самым поток слёз. В этот утренний день он не думал ни о чём кроме неимоверной боли, со временем угасающей и заменяющейся мыслями о чудесном солнечном дне, который, к сожалению, тот упускает. В то утро мальчик не осознавал ещё об исходе аварии. Более того, не вспоминал о ней трое суток. Возможно, его мозг не был нацелен на то, чтобы вспомнить тот ужас, полностью изменивший его будущую жизнь. Не представляя произошло ли что-то страшное с родителями, Мизо ждал их. Ждал, как все маленькие дети, которых положили в больницу, но им уже столь осточертела больничная еда и так сильно они соскучились по родным и дому, что начинали ныть каждому вошедшему в палату о том, как хотят домой.
Мизо наблюдал как каждый день сменяет ночь. Он не мог встать с постели и по этой причине, считал каждую минуту своего ожидания посетителей, прислушивался к малейшему шороху за дверью и расползался в улыбке, когда та открывалась. Но на протяжении всего этого времени его единственными посетителями были сотрудники больницы. Они не отвечали на вопросы: «Где мои родители?» и «Что произошло?», только с жалостью глядели на мальчика и пытались выдавить улыбку, чтобы хоть как-то поддержать. Более трёх дней неведения Мэрисон не вынес и волей-неволей начал вспоминать отрывки с той аварии: резкий шум колёс машин, пытающихся притормозить, вскрик матери, а после тяжёлое дыхание, забившее полностью слуховой аппарат за исключением еле-еле слышимой сирены скорой помощи или полицейской машины. Больше Мизо не смог ничего вспомнить, но этого было достаточно, чтобы выстроить целостную картину произошедшего и прийти хоть к какому-то выводу. С того дня, он не сказал ни слова, не желал есть. Опустошённый взгляд Мэрисона был направлен в потолок, проедая в нём дыру.
Санитары, наверное, уже заметили его опустевший взгляд и искажённое лицо не реагирующее на физическую боль. У Мизо переворачивало всё изнутри, хоть этого и не было заметно. Сотрудники больницы перестали убеждать паренька позавтракать или поговорить с ними. Они боялись ещё больше расстроить того, не натягивали улыбки, потому что смысла в этом больше не было – паренёк всё знал. Их мимика выражалась в естественном чувстве – сочувствии, и не более. Мизо вовсе это не напрягало, а наоборот, радовало, так как это подтверждало догадки.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.