Поцелуй феи. Книга1. Часть 3. Иван Сирфидов
место для костра, слушая как Лала тихонько напевает. Снял ножом слой почвы с травой на небольшом пяточке земли, быстро собрал ветки поблизости, разломал, сложил, умело разжёг. Заострил и вбил колышки, положил на них толстую ветку, повесил на неё котелок, налил туда воды из фляжки. Пусть пока закипает. Потом углубился в лес, с мыслью и веток ещё найти, и может грибов, кореньев, а то и душистых травок для приправы. Сам улыбался всё время. Счастье испытывал. И удивлялся ему. Ну почему оно такое, почему всегда от неё? Сияет она, приветлива, и всё, и на душе царит рай. А коли отвернётся, как в тот день, когда они расстались у барона, то в мрак кромешный, горький и тоскливый, мгновенно переходит бытие. Ну вот же странно. Лишь она всегда. Определят состоянье сердца. Другие люди счастливы бывают от множества причин: от денег, от вещей. От славы, от побед, от достижений. Но в чём тут счастье? Разве это можно с девицею пытаться сопоставить, которой дорог ты, которая тебе безмерно радуется, счастлива с тобою? Безумие и сравнивать. Бесспорно, бывает в жизни разное. Допустим… у человека есть семья и он стремится заработать денег. Чтоб деток и супругу накормить. Когда он заработает, и пищу им принесёт, то это тоже счастье. Но всё-таки оно от деток, а не от денег. Тут сокрыта суть. Вот были б у него и Лалы детки, их счастье тоже б услаждало душу. От счастья близких истинное счастье испытывает каждый человек. А если кто-то счастлив от себя, единолично, от своих успехов, не радуя родных, не согревая. Возможно, что он просто не знаком со счастьем, принимая за него ошибочно нечто совсем иное.
Внезапно тишину леса нарушил испуганный девичий крик. У Руна словно бритвой по душе резануло. В тревоге бросился на полянку. Ещё из-за деревьев разглядел, что подле Лалы стоят трое мужчин. Вооружённых. Вроде бы просто стоят, ничего не делают. Она села, укрываясь от них за одеялом испуганно. Услышав топот Руна, мужчины сразу обернулись, один положил руку на рукоять меча, но обнажать не стал, другие даже и за рукояти не схватились, лишь внимательно уставились. Не помня себя, Рун подбежал к ним, лихорадочно соображая, что нужно предпринимать, и нужно ли что-то, когда они ведут себя… вот так спокойно, без явной враждебности. Одета вся троица была не то, чтобы плохо, но как-то потрёпанно, и не совсем как охотники, отдельные элементы воинской экипировки на них присутствовали, у одного из-под затасканного кафтана проглядывалась тонкая кольчуга. Непонятные личности, по виду которых сложно сделать хоть какие-то выводы, кто они и чем заняты в лесу.
– Что… – заговорил было Рун, но тут вдруг с удивлением обнаружил, что лежит на земле. Вроде бы только сейчас стоял на ногах. Когда упал и как, даже не заметил. Мысли заметались у него в голове, пытаясь разобраться в происходящем. Он начал подниматься, но почувствовал удар, усадивший его снова наземь, а затем ему в грудь упёрся меч.
– Сиди, не дёргайся, а то ещё раз по башке получишь, – прозвучал невозмутимый мужской голос.
– Пожалуйста, уходите! – заплакав, взмолилась Лала.
– Что же ты так неприветлива, красавица? – усмехнулся один из чужаков, широкоплечий дядечка с короткой курчавой чёрной бородой.
– Вот это смазлива! –