Рутина. Евгений Алехин
честной – это правило не удалось не нарушить. Но и дописать надо было.
Как я мог ворваться на книжный рынок с этим текстом, было непонятно. Надеялся, что благодаря этому роману всем станет ясно, что я мощный писатель, а мою историю может примерить на себя каждый. Представление о книгоиздании у меня было размытое.
Вечерами встречался с друзьями.
Пошел гулять с поэтом Игорем Кузнецбергом. Он повел меня в гости к своей девушке, совсем молодой Алисе. Пока я пил чай, они выпили по паре рюмок водки, и Алиса спросила:
– А че Женя такой грустный?
– Че надо, то и грустный. Видишь, трезвый какой.
– С девушкой, – ответил я, – похоже, расстаюсь.
Вот так впервые произнес это, но не ожидал, что наш роман будет заканчиваться и заканчиваться еще много месяцев. Игорь и Алиса выпили еще и как-то странно оживились. Игорь, как из пистолета, выстрелил в Алису из пальца и сказал:
– Повели его к Наташке.
– А она пьет? – спросил я вместо того чтобы спросить, зачем меня к ней ведут.
– Она тоже не пьет! – обрадовалась Алиса.
Мы пошли пешком в странную общагу, где у этой Наташи была своя комната. Обе они (она и Алиса) были студентками какого-то местного ПТУ, но общага была не от учебного заведения, а какая-то блатная. Там жили и взрослые люди с семьями, и вообще комнаты были немаленькие, хорошие. Только туалеты общие.
– Жених твой приехал, – сказал Игорь.
Мне понравилась Наташа. Совсем юная, немного неуклюжая. Красивенькая, глупышка. Лет восемнадцать, внешность деревенская, такая, что хочется потискать.
– Проходите, заходите, – сказала Наташа.
– Спасибо, ребята. У меня сердце прямо оттаяло, – сказал я, разглядывая ее.
Игорь с Алисой занялись друг другом, переругивались, потом страстно целовались, пили водку. Наташа пила какой-то слабоалкогольный напиток, а я пил чай. У нее на стене висела мишень для игры в дартс. Пока мы вдвоем кидали дротики, я попросил ее рассказать о себе, но не стал вслушиваться. Никогда прежде я не кидал дротики, но новичкам везет. Я каждый раз попадал в центр. У меня как будто открылась суперспособность.
– Ты врешь, ты умеешь! – сказала Наташа.
– Клянусь, первый раз.
Потом мы вчетвером сыграли, и я опять всех обыграл. Даже написал эсэмэс Михаилу Енотову: «U menya otkrylsya odin talant! Ya neploho igrayu v dartz = ya ne obez’yana». Потом мы целовались с Наташей, я стал ее называть «молодой женой», а она меня «дорогой супруг». Игорь и Алиса нам аплодировали и радовались, что образовалась пара. Назавтра Наташе нужно было уезжать к родителям в Междуреченск, и я скорее обрадовался этому факту. Решил, что подумаю эти два дня, а по ее возвращении, возможно, поставлю пистон. Скоро мы разошлись.
Разговоры с Сигитой совсем не получались. Она пила с Пьяницей, я знал это.
Позвонил мой друг и одноклассник Вова и сказал, что он в Москве.
Много раз я пытался писать об этом человеке – наверное, самом первом и важном своем друге