Поезд в Аркенор. Морвейн Ветер
тем не менее разобрал Ренвил. Ответа магистра было никак не узнать, но он продолжал внимательно всматриваться в движения губ.
– Я ей сказал, Учитель. Она очень упряма. Не уверен, что нам удастся ей управлять.
Снова пропущенный ответ.
– Нет, она готова поверить. Мне кажется… – Надаэр тоже нахмурился и сделал паузу, раздумывая, как облечь мысли в слова. – Мне кажется, её смущает вовсе не существование иных миров. На мгновение мне даже показалось, что она действительно хочет поверить. Действительно хочет отправиться со мной, но… стоило заговорить о браке, как Элирена выразила однозначный и безоговорочный отказ. Мне показалось, что сама мысль об отношениях с мужчиной неприемлема для неё.
Секунду Надаэр молчал, выслушивая ответ, а затем перебил собеседника и раздражённо произнёс:
– Я не сделаю этого, Учитель. Ты прекрасно знаешь, что есть границы, которых я не перейду.
Ещё несколько мгновений молчания.
– Ладно. Я попробую ещё раз. До рассвета время есть.
Надаэр резко закрыл амулет и засунул его обратно в карман. Он повернулся, чтобы уйти, когда Ренвил выступил из тени и окликнул его.
– Нужно поговорить.
***
Надаэр резко повернул голову, и руки его сами взлетели, складываясь в магическом жесте. Лицо отразило раздражение и насторожённость.
Рэнвил поморщился.
Их отношения с первым посланником складывались по-разному – но в основном не очень хорошо. Надаэр никогда не любил компромиссов, договорённостей и осторожности. Ренвил всем этим жил.
В молодости, когда оба они лишь осваивали основы военного дела в гвардейском корпусе, все трое, включая Дайолена, были почти что друзьями. Но Надаэр был упрям и бескомпромиссен уже тогда.
После того, как череда интриг разрушила его военную карьеру, Надаэр стал только злей. Какое-то время он вовсе отказывался появляться при дворе и, возможно, навсегда покинул бы большую игру, если бы не встретился с магистром Торваном. Орден Ветров тогда лишь набирал силу и почти не имел сторонников. Ренвил подозревал, что именно отверженность стала общим началом, соединившим этих двоих.
Однако, так или иначе Надаэр на удивление легко поверил всему, что говорил Магистр. О том, что он принёс обет, никто не говорил вслух, но знали все. Однако, могущество князя было слишком велико, чтобы в чём-либо его упрекать. А могущество Ордена с поддержкой нового союзника становилось всё сильней. В последние месяцы всё чаще поговаривали о том, что, если небо не рухнет на Аркенгор, Торван в самое ближайшее время сможет соперничать во влиянии с кардиналом Ловейном. И если последний управлял мятежным принцем, то второй, похоже, отдавал приказы опальному князю, вернувшемуся в столицу и теперь ставшему третьим перстом Гелоры.
«Перст Гелоры», – Ренвил усмехнулся собственным мыслям.
Звание должно было потерять силу со смертью королевы – но всё получилось иначе. И теперь именно они трое решали, кто взойдёт на престол.
– Что тебе нужно? – резко, почти