Чёрная Луна. Ильяс Хайдарович Салахов
котором в одно мгновение исчезло бесчисленное множество миров. Так же быстро, как возник, вихрь утих, испустив в последнем вздохе смертоносный импульс, как ластиком стиравший на своём пути звёздные системы, на месте которых неведомая рука тут же рисовала новые.
Так случилось, что импульс устремился в сторону галактики Млечный Путь, нацелившись точно на Солнечную систему.
А в это время, на земле, в центральной части империи стояла прекрасная осенняя погода; в Центре Космических Исследований текла размеренная будничная жизнь, и только в нескольких лабораториях научный персонал был взбудоражен необычными результатами экспериментов, полученных этим утром, о чём докладывал директору Центра Фролову Кириллу Алексеевичу руководитель научного сектора Центра Сергей Петрович Пташук.
Кирилл Алексеевич, человек далеко не юный, но по юношески стройный и подтянутый, стоял, широко расставив ноги, сцепив руки за спиной, перед окном своего большого кабинета и любовался с высоты пятидесятого этажа раскинувшимся за ним пейзажем, восхищавшим его обширными зелёными лугами, обрамлёнными зубчатым лесным частоколом, убегавшей к горизонту извилистой лентой тёмной, цвета индиго, реки, и, занимавшим почти треть бледно-фиолетового неба громадным белёсым шаром, инкрустированным изящным узором бордово-оранжевых облаков.
Услышав за спиной робкое покашливание, Кирилл обернулся. В глубоком кожаном кресле у массивного, чёрного дерева стола сидел Пташук и нервно теребил в руках бумаги, не решаясь окликнуть шефа. Было видно, что ему есть что сказать.
‒ Извини Сергей, но вот, сколько лет сморю в это окно, и не перестаю восхищаться. Такая природа вокруг…. Ну, с чем пришёл?
‒ Да уж, основатели Центра разбирались не только в науке, ‒ робко поддакнул Пташук. Уверенный в себе, высокий, всегда в модном элегантном костюме, быстро сделавший карьеру в Центре, и, как поговаривали многие, прицеливавшийся на самый верх, при Кирилле он тушевался, как нашкодивший школьник перед учителем. ‒ А пришёл вот с чем: сегодня утром в лабораториях при проведении очередных экспериментов стали получать, мягко сказать, странные результаты. Поначалу грешили на оплошности ввода данных, но когда проверили ещё раз, всё повторилось. Естественно, всё тщательно проанализировали, и пришли к неожиданному выводу…. – Пташук запнулся.
‒ Ну, Сергей, не томи. ‒ Заинтригованный, Кирилл уселся в кресло напротив.
‒ Вот и говорю, странные…. ‒ Пташук, как бы в опаске, протянул Кириллу бумаги. ‒ Невероятно конечно, но некоторые физические постоянные периодически начали менять свои значения.
‒ Ты уверен? Сам проверял? – недоверчиво прищурился Кирилл, беря бумаги. Быстро пробежав их глазами, Кирилл посмотрел на Пташука: – Сергей Петрович, дорогой, ты думаешь, это возможно?
‒ Невозможно, но, расчёты показывают… ‒ Пташук виновато опустил глаза. ‒ Конечно, выводы делать рано, возможно, где-то что-то упустили, обязательно ещё и ещё раз проверим. Но это не всё, – со стороны луны на частоте работы наших систем связи обнаружился, опять-таки, странный сигнал. С первого взгляда понятно, что сигнал не природного происхождения, прослеживается чёткая структура, но…. Расшифровать сходу не можем.
‒ Источник на поверхности луны?
‒ Нет, у горизонта, завис над поверхностью, довольно низко, вроде как прячется.
‒ Думаешь, вражеский аппарат?
‒ Вряд ли. Мы бы об этом знали. Да и какая отсталая страна тёмного мира может в техническом плане опередить империю?
‒ Ладно, думаю, с этим разберёмся, это уже не такая проблема. Что ещё?
‒ Ещё…. Утром зафиксировали вспышку сверхновой, и тоже необычную, таких сверхновых раньше не наблюдали. Пока что-то конкретное не скажу, подробный отчёт подготовим сегодня к вечеру. И, пожалуй, на сегодня всё.
‒ Да уж, пожалуй, на сегодня и хватит. ‒ Кирилл откинулся на спинку кресла и на пару минут задумался. Затем, навалившись на стол и сцепив ладони, решительно произнёс, ‒ давай-ка Сергей, тянуть не будем, дня через три соберём научный совет, поговорим, обсудим. За тобой подробный доклад, по каждой теме. Успеешь?
Ожидая лифт, Пташук угрюмо смотрел в узкое коридорное окно. Конечно, он сказал Фролову, что успеет подготовить подробный доклад, ‒ по каждой теме, ‒ а что ещё он мог ему сказать? А пейзаж за окном действительно был красивым. Постоянно занятый делами Центра, он редко обращал на это внимание, и только произошедшие этим утром, потрясшие основы его бытия события как бы смахнули с его сознания толстый слой плотной, непроницаемой рутины, неожиданно открыв невероятной красоты окружающий его мир. И вдруг душу его сжала несвойственная ему тоска: сегодня в этом прекрасном, гармоничном мире что-то нарушилось.
Через два дня в кабинете Фролова собрался учёный совет, а уже через месяц имперской правительственной комиссией была утверждена программа под названием «Чёрная луна».
1
В эту ночь над спящим городком повисла необычайно большая, яркая луна, по странной причине совсем не освещавшая землю. Улицы, дома, дворы были безнадёжно погребены под плотной, непроницаемой