Пиррова победа. Роман. Часть 1. Василий Варга
ирного периода после Второй мировой войны. Советский союз освободил народы Европы от гитлеровского фашизма, и вскоре начал войну на идеологическом фронте. В ряде стран, которые остались в сфере влияния СССР, началось строительство социализма. Была ликвидирована частная собственность на землю, обобществлены фабрики и заводы. Этот процесс проходил трудно, советская модель устройства общества оказалась невостребованной. Иногда приходилось применять танки. И все же такие страны как Венгрия, Чехословакия, Польша, ГДР, Болгария приняли нелюбимый им строй. Диктатуры пролетариата была восстановлена. Как проходило установление этой диктатуры подробно описано в этой книге. В Германию, Чехословакию, Венгрию пришлось посылать танки для усмирения, а яростных противников счастливого коммунистического рая, хватали за шкирку и увозили в Сибирь для перевоспитания.
Но когда настал такой момент, что можно было отказаться от счастливой жизни, народ бежал от вымышленного рая, как от красной чумы. Все вернулись в дикий, но процветающий капитализм. Даже союзные республики, выпестованные, откормленные, одетые, обутые в социалистические онучи, со слезами на глазах убегали от удушающего рая.
Поскольку автор не проживал ни в одной социалистической стране Запада, он сосредоточился на Подкарпатской Руси, в которой происходили те же события, но которая была включена в состав Украины и коммунистический рай там остался на вечные времена. Народ Подкарпатской Руси тоже не знал, что такое коммунистический уклад жизни, запеленатый в духовное одеяло крепостного строя.
Так возникла Пиррова победа марксизма— ленинизма, отцами которой были три шкодливые евреи – Мордыхай Леви, Энгельс и Ленин (Бланк).
Есть такая суета на земле: праведников постигает то, чего заслуживали бы дела нечестивых, а с нечестивыми бывает то, чего заслуживали бы дела праведников.
Как рыбы попадаются в пагубную сеть, и как птицы запутываются в силках, так и сыны человеческие уловляются в бедственное время, когда оно неожиданно находит на них.
Долгожданная встреча
1
Иван Пицар, отец многочисленного семейства, лежал на деревянной кровати в старых потёртых брюках и постолах, заложив руки за голову, и думал о будущем. А будущее ему рисовалось настолько обнадёживающим и заманчивым, что он лишился сна. На востоке в районе Яблоницкого перевала, а может уже и в районе Рахова, гремела мощная артиллерийская канонада, каждый удар которой возвещал о наступление новой жизни.
– Скорее бы, – проговорил он вслух, да так громко, что жена в сенях, тёршая спину о косяк двери, испугалась и дрожащим голосом спросила:
– Что скорее? Бежать в лес за грибами? Так детей ты уже всех отправил, я еще спала, когда они, бедные, разбежались; скоро должны вернуться, принесут тебе грибов, не волнуйся. Только не обожрись: живот разболится.
Муж, не поднимая головы, проворчал:
– Я не звал тебя, кочерга старая, зачем ты мне нужна? Занимайся своим делом.
Он хоть и не вступил в коммунистическую партию, о чем сейчас очень жалел, но тайные сходки коммунистов посещал, несмотря на жестокое преследование венгерских фашистов. На сходках говорили о равенстве, братстве, но ему запало в душу и не давало покоя одно: кто был никем, ничем – тот станет всем. Значит, если ты беден, то станешь богатым. А что делать с теми, кто был всем?
«Наверно, их придётся изнистожить, – подумал Пицар. – Вон сосед Василий Степанович. И коровы у него, и свиньи, и лошади, и дом добротный, и не голодает, как я. Правда, работает с утра до ночи. Но ведь он своим добром так просто не поделится со мной. Конечно, это несправедливо, когда у одного есть всё, а у другого – ничего. Вон, у него, сколько скота, земли, сколько построек, злая откормленная собака, а у меня одна коровёнка мычит в хлеву с дырявой крышей. Жена, Ульяна, плодовитая баба, нарожала девятерых детей, и все живы, все кушать просят, и одеть их во что—то надо. Жидкая каша на воде, чуть сдобренная молоком – основная пища моей семьи. И ничего не поделаешь. Помощники еще малы. Старшему, Юрке, всего двенадцать, а младший, Миколка, пищит в качалке, возле холодной печи. Искать работу бесполезно, да и на такую ораву разве заработаешь?»
Он почесал затылок и закрыл глаза.
Иногда, правда, и ему кое—что перепадало от вдовушек и других одиноких баб, которые всегда нуждаются в ласке. Жизнь так тяжела и коротка: только и радости, что тайком от жены, пообщаешься с какой—нибудь страстной и горячей бабой, да выпьешь с ней рюмку—другую.
Говорят, там, на востоке и жены общие – бери любую и наслаждайся, сколько душе угодно. Вот где жизнь! Умный мужик у них, этот Ильич! Не зря за ним сразу пошли. И не только в России. Народы других стран тоже не прочь бы иметь своего Ильича, да где его возьмешь: на улице не валяются. Лишь бы у нас такой порядок установили, как в России.
– Я взял бы себе во временное пользование Оксану, она девка – кровь с молоком, а опосля Оксаны – Марту с завиточками волос у висков. Эх, намотать бы их на свой палец, лежа в одной