У мисс Дэйзи едет крыша!. Дэн Гатмэн
жу школу, все ребята засмеялись. Но я не вижу тут ничего смешного. За восемь лет жизни я многому научился. В том числе я выяснил, что детям совершенно незачем ходить в школу.
Я вот думаю, что ребята могут узнать всё необходимое, смотря телевизор. Например, важную информацию о том, какие сухие завтраки вкуснее, какие игрушки нужно покупать и от какого шампуня волосы сильнее блестят. Эти знания пригодятся, когда мы вырастем.
По-моему, школа – это глупость, которую взрослые придумали, чтобы им не приходилось платить няне. Когда я вырасту и заведу своих детей, я не стану отправлять их в школу. Пусть ездят на велосипеде, играют целыми днями в футбол и видеоигры. Они будут счастливы и станут считать меня лучшим отцом на свете.
Но пока я хотел сообщить новой учительнице мисс Дэйзи своё мнение о школе. Чтобы она была в курсе.
– Знаешь что, Эй Джей? – сказала мисс Дэйзи. – Я тоже ненавижу школу.
– Правда?
Мы все уставились на мисс Дэйзи. Я считал, что учителя любят школу. Если нет, то зачем они стали учителями? Какой же взрослый захочет ходить в школу? Я уж точно, когда вырасту, и близко к школе не подойду.
– Ну конечно, я терпеть не могу школу, – продолжала мисс Дэйзи. – Если бы мне не надо было учить вас, я бы сидела дома на удобном диване, смотрела телевизор и ела бонбоны.
– Ого! – воскликнули мы все.
– Что такое «бонбоны»? – спросил Райан, мальчик в чёрных кроссовках, сидевший рядом со мной.
– Бонбоны – это вкуснейшие шоколадные конфеты, – объяснила мисс Дэйзи. – Они размером с большой жёлудь. Бонбон можно целиком засунуть в рот, так что и салфетка не понадобится. Я могу за раз съесть целую коробку.
– Звучит аппетитно! – сказала Андрэа Янг, девочка с тёмными вьющимися волосами.
Она сидела очень прямо за передней партой, а руки сложила так, будто они срослись между собой.
Я решил, что мисс Дэйзи – довольно интересная особа – естественно, для учительницы. Мне вообще нравятся люди, которые ненавидят школу и предпочитают смотреть телевизор и есть шоколадные конфеты.
У нас с мисс Дэйзи оказалось много общего. Возможно, ходить в школу будет не так ужасно, как я думал.
2
Глупая мисс Дэйзи и директор Клатц
Мисс Дэйзи сказала, что пора нам прибраться на партах и проверить свои знания в арифметике.
Уф-ф!
– Если я дам вам пятьдесят восемь яблок, а директор Клатц заберёт из них двадцать восемь, – начала мисс Дэйзи, – сколько яблок у вас останется? Эй Джей?
– Какая разница, сколько яблок останется? – ответил я. – Ненавижу яблоки. Вы с директором Клатцем можете забрать все яблоки, меня это совершенно не расстроит.
– У нас останется тридцать яблок, – сказала та девочка за передней партой, Андрэа Янг. Она широко улыбалась, как будто только что открыла все свои подарки на день рождения. Андрэа Янг считает себя очень умной.
– Ненавижу арифметику, – сказал я.
– Между прочим, – сказала мисс Дэйзи, – я тоже ненавижу арифметику.
– Правда? – спросили мы все.
– Конечно! Я даже не знаю, что получится, если четыре умножить на четыре.
– Неужели?
– Честное слово, – сказала мисс Дэйзи, почесала голову и наморщила лоб, будто пытаясь разобраться. – Может, вы, ребята, мне объясните?
Подумать только, мисс Дэйзи такая глупая! Даже я знаю, что получится, если четыре умножить на четыре. Но эта всезнайка-выпендрёжница Андрэа Янг опередила меня, и её спросили первой.
– Если положить четыре карандаша в ряд, – сказала она, кладя на парту перед собой кучу цветных карандашей, – и сделать четыре таких ряда, получится шестнадцать карандашей. Видите? – и она посчитала карандаши – от одного до шестнадцати.
Мисс Дэйзи посмотрела на карандаши на столе Андрэа. Вид у неё был озадаченный.
– Не совсем понимаю, – сказала она. – Кто-нибудь ещё может мне объяснить?
Майкл Робинсон, паренёк в красной футболке с дёртовым мотоциклом, снова объяснил умножение четырёх на четыре с помощью карандашей. У него на парте лежали шестнадцать карандашей – четыре ряда, и в каждом ряду по четыре карандаша. Лицо мисс Дэйзи по-прежнему выражало непонимание.
– А что, если отнять половину карандашей? – спросила она.
Майкл убрал два ряда карандашей в пенал.
– Останется восемь карандашей! – сказали мы все.
– Половина от шестнадцати – восемь, – добавила Андрэа Янг.
Мисс Дэйзи наморщила лоб, и он стал похож на гармошку.
Она так и не поняла!
Она стала вслух считать карандаши на парте у Майкла, указывая пальцем.
Она всё перепутала. Мы собрались вокруг и пытались