Априори Life 2. Лариса Бутырина
было. Желания тоже. Но и произошедшее событие не оставляло шансов задерживаться. Оставалось только – вперед. В очередной раз, почти как инерция, а нарастающая боль – как сигнал того, что дотянулись до новых высот. И совершенно не обязательно, что там понравится, просто это неизбежность, предшествующая всему новому.
Господин «посол» всея олигархия политического строя страны все же не сдюжил тогда, – решил, не посольское это дело, «горшки обжигать». Вот был бы "вентиль", тогда – да. А за «горшки» браться не стал, сославшись на крайнюю рукозадость, присущую «послам» большинства мировых держав. Досадно было узнать впоследствии, что ради едино разовой наживы загубил себе стабильную ежемесячную подкормку в лице гос обеспечения, а нам – много комбинационную стратегию, чем спровоцировал увольнение высокопоставленного сотрудника, по совместительству – нашего человека. «Послу», конечно же, объяснили специально обученные люди в мягко-доходчивой форме, что данным поступком он попадает, как минимум, на контрольный пакет принадлежащей ему нефтяной компании. А также, в рамках уроков вежливости, напомнили, что если уж так неймётся открывать двери с ноги, то нужно изначально для этих "дверей" что-то сделать, быть чем-то полезным. Одному только статусу долго потакать не будут. Достойный люди – не станут из одного только уважения. Шлаку всегда свойственно прогибаться, но людям не дешевых понтов – нет. А меня, знаешь ли, всегда тянуло к достойному. И только благодаря этой тяге удавалось сохранить направление и не становиться говном, будучи даже в условиях полной жопы.
Жопа наступила сразу после того, как выяснилось, у кого находится вторая часть шифра от закодированного банковского счета, и каким именно образом мы стали носителями этой информации. Рам никогда не имел свойства хранить все яйца в одной корзине, что неоднократно являлось ключевым фактором во всех его стратегических комбинациях. Но на этот раз, как выяснилось, несколько просчитался в прочности дна одного из плетеных изделий. То ли прогнило оно, то просто отслужило свой срок. Однако как бы там ни было, факт оставался фактом, – на нас началась охота. На всех. Одновременно и сразу. Бескомпромиссная и хладнокровная. Одна из тех, когда цена человеческой жизни приравнивается к абсолютной дефляции. Или проще выражаясь, не значила ни черта в противовес смотрящей на тебя бездны дула пистолета. Это очень неприятное чувство. Никаких тебе картинок жизни перед глазами, как принято описывать, или причин, почему не хочется умирать. Ничего нет. Только пустота, леденящая душу и ощущение себя ненужным элементом интерьера, которому никак уже не находится место во всей этой системности и отлаженности, – то ли по габаритам не проходишь, то ли девать теперь некуда. Но и выбросить, видимо, жалко, – иначе как еще объяснить тот факт, что ты по-прежнему дышишь?
А потом ты вдруг находишь себя в чужой стране, с чужой фамилией и с абсолютно чужой историей без шанса связать концы прошлого. Кто ты? Что с тобой? Вопросы – насквозь пропитанные риторикой. Ты как зимний сад. Пустой. Деревья