Кома. Анна Мирославская
Эмили стала думать: где она? Как сюда попала? И поняла внезапно, что совершенно точно ничегошеньки не помнит!
– Стой! Я же сказал тебе: стой! Куда ты тащишься? – внезапно повторил свой приказ грубый мужской голос, в котором звучали нотки недовольства и злобы. Вслед за приказом послышались глухие шаги где-то там, вдалеке. Слышно было только лишь, как неизвестный голос приближается к девушке… Сердце Эмили начало биться чаще. Она начала задыхаться, холод пробежал по всему ее телу. Она подняла руки к груди, сложила их крест-накрест, обернулась, решив с чего-то, что незнакомец движется к ней именно оттуда.
Шаги становились все громче. Она уже начинала слышать чье-то злобное дыхание, а в голове в такт сердцу возникал повторяющийся вопрос: «Что делать?». Внезапно ответ пришел сам собой: руки упали с груди, ноги приготовились к бегу, корпус тела напрягся, слух и зрение обострились… Эмили развернулась и побежала в противоположном от приближающегося незнакомца направлении. Она не оборачивалась: настолько страшным казался ей он! Но все продолжала и продолжала бежать в темноту, не ощущая ничего под ногами. На дороге, по которой девушка бежала, не было ни единого препятствия: она была невероятно гладкой и просторной! Настолько идеального покрытия не существовало ни в одном из городов, по которым Эмили приходилось гулять. По этой самой причине Эмили все никак не могла сориентироваться… К тому времени ее этот вопрос уже мало интересовал… Ее главной целью было – оторваться от преследователя. Кто он? Этого она не знала. Только лишь голос его – грозный и тяжелый – заставлял бояться и бежать.
Прошло много времени… Тьма все никак не рассеивалась. Эмили устала. Сердце прекратило напоминать ей о страхе. Страх сменила непомерная усталость. И эта усталость валила ее с ног. Она решила остановиться и отдохнуть. Эмили замедлила бег, перешла сначала на шаг, затем вовсе прекратила всякое движение. Корпус ее тела самопроизвольно нагнулся, руки уперлись в колени, глаза закрылись, рот приоткрылся… Внезапно из ее рта вырвался громкий в абсолютной темноте выдох, затем – второй, третий… Постепенно Эмили выдохнула из себя всю усталость, которая сменилась легкой пьянящей негой, растекающейся по ее молодому, но такому слабому телу.
Отдышавшись, Эмили прислушалась: никого вокруг… Присмотрелась: только лишь мелкие искорки темно-зеленого и синего цветов, наподобие телевизионного шума, напоминали ей о том, что она не ослепла. Тело ее окутала страшнейшая тишина, которая говорила только лишь о том, что вокруг нее – никого на много миль. На всякий случай Эмили обернулась: сзади тоже никого не было! Тогда девушка выпрямилась, подняла голову кверху и расслабилась. Только сейчас впереди самой себя она заметила едва различимые признаки жизни, собственной жизни: мелкие светло-голубые звездочки, местами вкраплённые в черно-черные небеса.
«Значит, я всё-таки жива?» – произнёс внутренний голос Эмили. Он (внутренний голос) – в отличие от нее – был бодр и здоров. «Где я?» – продолжил он. Внезапно Эмили вспомнила истории и о древних моряках, которые искали свою Родину в открытом океане именно по звёздам. «Ты, детка, конечно же, не астроном, не моряк, однако что-то же ты помнишь? Давай вместе подумаем, куда и как нам следует идти», – предложил он.
Простояв минут десять, внутренний голос предложил Эмили готовое решение, а ноги во что бы то ни стало решили реализовать план голоса: двинулись вправо и вперед. «Странно! Было, конечно, одно место с таким же точно полом, однако… Звездами там и не пахло! Это было помещение… Откуда на улице, в глуши такое идеальное дорожное покрытие?» – думал вслух внутренний голос.
– Ой! – внезапно вскрикнула Эмили, оступившись. Она посмотрела под ноги по привычке. Однако совершенно позабыла о темноте: в ней она опять ничего не могла разглядеть! «Подожди! А, может, просто прощупаешь место руками?» – предложил внутренний голос, зевая от усталости.
Эмили не стала подниматься, а последовала совету голоса: начала обследовать то место, на котором оступилась, руками и через минуты две обнаружила там что-то такое же черное, как и вся окружающая действительность.
«Оба-на! Я же говорила!» – радостно вскрикнул голос, сбросив с себя ночную дремоту. – «Че там? Ну-ка давай посмотрим, родненькая…».
Эмили начала ощупывать предмет, который подняла, и он постепенно начал вырисовываться в ее воображении. Он имел продолговатую форму, небольшой шнурок, был похож на кусок трубы, с одной стороны эта трубка была гладкой и холодной, а с другой – мягкой и податливой. Эмили попыталась нажать на оба края. В результате эксперимента гладкий конец грубы не изменился, а вот мягкий поддался давлению правого указательного пальца и из трубки полился тусклый жёлтый свет.
«Подруга! Это, бля, фонарь! Поздравляю: как ты здорово на него навернулась! Великолепно! Теперь давай посмотрим, что же вокруг нас!» – прокомментировал произошедшее голос, становясь все бодрее и бодрее.
Эмили поднялась с колен, на которых стояла последние двадцать минут и осветила постепенно окружающую обстановку лучом света найденного фонаря. Однако же так ничего найти не удалось: луч фонаря неустанно упирался во тьму, в страшнейшую, глубокую тьму! Эмили продвинулась вперед, прошла чуть в сторону, но