Княжий посол. Александр Мазин
когда тот соскочил с лошади и стал осматривать ей ногу, проворчал что-то типа:
– От ромеи-то напридумывали, все копыта коням собьем.
Конечно, в Доростоле заметили большой отряд степных коней. Встречающиеся по пути повозки купцов и крестьян, набитые зерном, торопливо уступали дорогу, но вскоре из крепости подъехала кавалькада из трех всадников, тоже роскошно одетых: в кольчугах, за плечами плащи, на головах шлемы, а на них пышные плюмажи.
Шибрида на вопрос «кто такие?» показал им знак от Путяты, сказал, кто они, откуда, где взяли лошадей. Начальник караула недоверчиво выслушал историю, но сказал, что коль все подтвердится, то они все получат награду от наместника, в довершение сказал:
– В город я вас не пущу, ждать будете там, в стрелище от стены, у берега, пока к вам не придет ваш купец, он скажет, что делать дальше.
И отряд обережников поехал уже в сопровождении булгарских воинов.
Данила неотрывно следил за стенами Доростола, которые становились все выше по мере того, как к ним приближались. Молодцов смог в полной мере оценить твердыню, в которой держал оборону Святослав, когда они остановились где-то в ста метрах от стен. Доростол походил на Луй Солум, те же зубчатые стены, угловатые башни, нависающие над воротами. Все сложено из целиковых прямоугольных блоков и создавало ощущение несокрушимой монолитности. Ворота, напротив которых стояли обережники, были довольно маленькие, а в каждой башне по узкой прорези двери. Доростол, как и Луй Солум, тоже сейчас усиленно достраивали-ремонтировали, так что каким он будет в итоге, Данила вряд ли увидит, но точно станет еще более неприступным.
Обережники, пока Данила занимался разглядыванием архитектуры, увидели «Лебедушку», швартующуюся к пристани, замахали руками, мол, все нормально, мы тут. Вскоре из крепости пришли сам Путята с таможенниками, там же у стен охранники продали большую часть трофейного табуна: ехать им было недалеко, а с вьючными лошадьми мороки много, да и внимание они привлекают.
В Олешье, по приказу Киевского князя, им заранее выделили сумму денег примерно на такое же количество лошадей, а теперь… ну не возвращать же это серебро обратно, а то еще отчетность можно нарушить какую-нибудь.
Когда все денежные формальности были улажены, ватага въехала в ворота, и Данила в седле вошел в Доростол.
Город блистал куполами храмов и доспехами воинов на стенах и вонял… так же, как и любой средневековый город, по сточным канавам которого текли нечистоты. В Киеве, как показалось Даниле, было посвежее. В остальном, пожалуй, Доростол превосходил столицу княжества Руси: каменные мостовые, каменные дома в несколько этажей, много людей, весьма богато одетых и вовсе не из высшей знати. Населения если не больше, то примерно столько же. Впрочем, Даниле трудно было оценить все достопримечательности, они всей ватагой ехали по узкой улочке, прохожие которой все как один жались к другой стороне. Возможно, в обережниках узнали русов, которые оставили после себя здесь громкую славу, но скорее просто желающих провоцировать крупный воинский отряд