Первая командировка. Василий Ардаматский
и дальнейшее приземление парашютиста. Совершая обратный полет, при переходе фронта в предрассветное время были обстреляны зенитной артиллерией противника, но не активно.
Подпись.
Раскачиваясь под парашютом, Самарин погрузился в белый влажный туман, и сердце его сжалось от страха – что сейчас выставит ему навстречу земля? Подогнул как положено ноги и тотчас услышал треск, почувствовал, будто его схватили, крепко сжали и опрокинули навзничь. И в этот момент падение странно замедленно и мягко прекратилось.
Прошло еще несколько секунд неподвижности и тишины, прежде чем Самарин понял, что спиной вниз висит на стропах, как в гамаке. Да, так ему и говорили: местность тут лесистая, потому она и выбрана. И его специально учили особым сложностям приземления в лесу.
Подождав немного – а вдруг стропы сорвутся, – он начал осторожно освобождаться от нижней стропы, которая перехватила ему спину, другой рукой держался за стропу, уходившую вверх, в белую мглу. Наконец нижняя стропа соскользнула со спины, и он рывком завис уже в правильном положений – ноги вниз. Ничего не видно, хоть глаз выколи. Главное – не поймешь, сколько до земли, и обрезать стропы боязно.
Потягивая за стропу, он начал раскачиваться и вскоре спиной ударился обо что-то твердое. Это был ствол дерева. Самарин повернулся к нему лицом, снова раскачался и ухватился за ствол руками. Но раньше следовало сдернуть купол с дерева. Он долго дергал за стропы, пока не почувствовал, что они вдруг ослабли. Вверху зашумело, и мимо него что-то пролетело, ломая ветки. Купол так грузно падать не мог. Теперь стропы тянули его вниз. Он вынул нож и обрезал их, а сам начал по стволу спускаться на землю.
Высота оказалась метра три, не больше. Став на землю, прислушался – тишина. Только ровный шум леса, словно летящий где-то поверх деревьев.
Все прояснилось. Он сел на осину и обломил ее верхушку, которая и упала вместе с парашютом. В общем, все удачно.
Собрав и скомкав парашют, Виталий вспомнил – портфель! Он был пристегнут к поясу, и его, очевидно, сорвало сучьями. Стал его искать – ползал, шарил по земле руками. В портфеле том для непосвященного ничего существенного – смена белья, полотенце, туалетные принадлежности и две немецкие книжки для дорожного чтения. Для Самарина это были важные детали достоверности – не мог же солидный человек, да еще немец, отправиться в деловую поездку из Германии в Латвию, не захватив этих самых необходимых в дороге вещей. Но было в портфеле и нечто такое, что обнаружить в нем не так-то легко: в его швы и в дно были вклеены драгоценности и золото – так сказать, изначальный капитал коммерсанта.
Самарин кругами бесполезно ползал по лесу. Даже холодный пот прошиб.
Сел, прислонясь к дереву, и стал ждать рассвета. Потеря портфеля в разработке операции не предусматривалась. Сам решил сейчас: без портфеля уходить нельзя, буду искать. А если портфель оторвался от пояса еще в момент рывка при раскрытии парашюта? Тогда искать его бесполезно.
Из-за тумана рассвет запаздывал. А сколько времени уйдет на поиск портфеля? График первого дня летел к чертям. Самарин закрыл глаза и, чтобы отвлечься от тревоги, начал считать.
…Восемьсот