Война дезертиров. Мечи против пушек. Юрий Валин
две «короны», оставшиеся от щедрот, выданных на ярмарку любезной хозяйкой, изгнанница потратила с толком. Дальше Катрин шла, принципиально не оглядываясь. Вот остались позади крайние дома. Девушка ударом сапога распахнула неохраняемые ворота городской изгороди. Впереди лежали холмы, темнел далекий лес. Дорога была совершенно пустынна…
Катрин отстранила плечом стражника и отобрала повод. От лошади пахло грязноватым домашним теплом. Девушка собиралась дойти до леса, отобрать из поклажи что пригодится и отправить белесую пенсионерку назад. Ничего, дорога здесь одна, до вечера бедняга доковыляет до родной конюшни. Девушка осторожно потянула повод. Кобыла послушно шагнула за временной хозяйкой.
Ворота остались за спиной. Первые шаги по новой дороге были сделаны. Катрин чувствовала холодок в животе и странное предвкушение чего-то хорошего. Хм, и чему радоваться?
– Эй, постой! – долетело сзади. Катрин с неудовольствием оглянулась. К воротам бегом приближались двое. Одна из фигур заметно прихрамывала. Девушка придержала вознамерившуюся продолжить путешествие кобылу.
Мимо стражников пробежали Даллап с Энгусом. Оба были с оружием, да еще что-то тащили в мешках. Катрин с недоумением смотрела на запыхавшихся мужчин.
– Стар я галопом бегать, – с трудом выговорил Даллап. – Да и в молодости не очень получалось.
Он уцепился за край телеги, отдуваясь. Молодой Энгус тоже часто дышал, опираясь на пару копий.
От ворот на них смотрели стражники. Кобыла нетерпеливо переступила с ноги на ногу.
– У нас к вам три дела, леди, – Даллап, наконец, справился с дыханием. – Во-первых, мастер Кормак выражает свое сожаление. В смысле, сожалеет, что не успел еще раз поболтать с молодой леди. Передает вот это, – Даллап вытащил из-за пояса ножны с ножом и кивнул молодому парню. Энгус протянул девушке длинное оружие.
– Глефа[20], – это подарок. А нож, – благодарность. Кормак уже продал два таких. Так что вы, леди, теперь отец новой железки. В смысле, мать…
Гм, мать, значит? Шпионка машинально приняла нож и глефу. Нож оказался близнецом того, что сама заказывала. Немного иная отделка, обычные поясные ножны – вот и все различия.
– Великое дело дизайн, – улыбнулась Катрин. – Мастер Кормак креатив ценит.
Старик кивнул:
– Точно, он все умеет. Еще мы встретили «серых», они прознали, что леди уходит, и передали кувшин. Сами прийти постеснялись, вы уж извините их, леди.
Катрин понимала. У ночной стражи здесь семьи и относительно спокойная жизнь. Ссориться с хозяйкой замка им не с руки.
Даллап покосился на молодого напарника:
– И последнее, леди Катрин. Мы тут посоветовались и решили, что не стоит нам купцов дожидаться. Если позволите, мы к вам присоединимся. И вам повеселее будет, и нам задницы невесть сколько отсиживать не придется…
– Сдурели?! – вырвалось у Катрин.
– Как посмотреть, – пробормотал ветеран, отводя глаза. – Уж не глупее вас, леди.
– Конечно, нашли, на кого равняться.
Глефа – копье с широким и длинным рубящим наконечником.