Спасенная с «Титаника». Лия Флеминг
всегда можно немного убрать.
Мэй заколебалась.
– Там, на палубе, я видела женщин, у которых вместо юбок одеяла. Для меня это слишком большая роскошь.
– Чепуха. А вот и детские одежки, сухие и чистые, прямо как новенькие. Кружево на рубашечке прелестное, и на чепчике тоже. Ручная работа… Вы – кружевница?
– Нет, это подарок, – безучастно произнесла Мэй. – Когда-то я работала горничной у жены владельца хлопкопрядильной фабрики в Лостоке. Когда она узнала о ребенке, то прислала целое приданое. Рубашечка и чепчик – тоже от нее. – Мэй ужаснулась тому, с какой легкостью на ходу сочинила эту вопиющую ложь. На самом деле она в жизни не видела таких богатых кружев.
– Выглядят как фамильные вещи. Ничего подобного не встречала.
Мэй покраснела.
– Да, для Эллы, наверное, чересчур пышно. Ну, теперь, пожалуй, со мной все будет хорошо. Может, пойдете выпьете чаю? Вы очень много для нас сделали. Не волнуйтесь, мы как-нибудь справимся.
Отделаться от Селесты было не так-то просто.
– Мы с вами были вместе с самого начала, значит, будем и до конца. Свободного времени у меня хоть отбавляй, а вам нужна поддержка. В Нью-Йорке я подыщу местечко, где вы сможете остановиться на первое время. У вас ведь маленький ребенок на руках, забот и без того хватает.
– Вы всегда так командуете? – Мэй улыбнулась, показав неровные зубы.
– Только когда уверена в своей правоте, – улыбнулась в ответ Селеста. – Порой сама себе удивляюсь. Нужно, чтобы доктор еще раз взглянул на это. – Она взяла руки Мэй в свои и внимательно осмотрела распухшие пальцы. – Теплая ванна принесет вам облегчение, а я понянчу Эллу. Она такая душечка! Сколько ей?
– В мае будет год, – брякнула Мэй и тотчас пожалела о своих словах.
– Вот как? А на вид кажется младше. В ее возрасте мой Родди был вдвое крупнее.
– Она родилась семимесячной, совсем крохой, поэтому немножко отстает в росте. – Очередное вранье, отметила про себя Мэй.
– Я бы тоже хотела девочку. Может, однажды… – Взор Селесты затуманился. – Родди уже почти три годика. Дети растут так быстро, правда? Не забудьте телеграфировать своим родным в Англию о том, что вы живы.
– У нас никого нет и не было. Только я, муж и дочка. Элла – все, что у меня осталось.
– Ох, это страшно, страшно и чудовищно несправедливо. Искренне вам сочувствую. Кажется, вы упоминали какого-то родственника в Айдахо?
– Дядя Джордж? Я с ним никогда не встречалась. Это он купил билеты, но они остались в кармане у Джо. – Глаза Мэй наполнились влагой. – Я даже не знаю точно, куда мы направлялись. Ужасно, да? Джо всегда все делал сам. А я ведь не хотела ехать… – Слезы покатились по ее щекам.
– Плачьте, плачьте, Мэй. Вам надо выпустить горе. Если дядя Джордж оплачивал ваши билеты, власти разыщут его адрес, я позабочусь об этом.
– Я не заслуживаю вашего участия, Селеста. Мне так неловко, так стыдно… – Мэй шмыгнула носом.
– Глупости! Знаете, скоро начнется панихида