Тревожная осень. Яна Евтушенко
амялся Миша, – чай закончился. Кассирша в «Крутой курице», чудная тетка, у нее на пальцах куча колец с кошачьими мордами. Как кольца не мешают ей заказы собирать? Да, о чем я? Кассирша предложила замену. Чайный напиток, тоже облепиховый, называется «Листопад», сезонное предложение! Не вкусно? А мне очень нравится! – Миша отхлебнул «Листопад» из собственного стакана.
– Нормально. Необычный вкус… То ли имбирем, то ли лимоном отдает… Не пойму. Короче говоря, давай сменим тему. Мы и так редко видимся из-за твоих бесконечных репетиторов и домашек, не хватало во время этих встреч экзамены обсуждать!
– Галка, потерпи немножко, сдадим ОГЭ… – начал Миша, но наткнулся на раздраженный Галин взгляд и неуверенно спросил: – А что ты предлагаешь?
– Да что угодно! В кружок какой-нибудь записаться, отдыхать от… – Галя не успела договорить: у Миши заверещал мобильник. – Кто там еще?!
Миша лихорадочно рылся в рюкзаке, но, когда все-таки извлек телефон из вороха тетрадей и учебников, звонок смолк.
– Это мама, – сообщил Миша подруге, набирая номер.
– Третий раз за час! Зачем ты перезваниваешь?!
– Ты маму мою не знаешь? – рассмеялся Миша. – Я на днях задержался в школе на физкультуре, не услышал звонка, а она полицию вызвала! Меня прямо в спортзале и приняли! Алло, мам? Не успел взять… Хорошо, в следующий раз положу в карман джинсов. Мы с Галей в кафе. Да, уроки сделал. И задания от репетитора. Да, приеду, – Миша нажал «отбой» и с сожалением сказал: – Нам новый шкаф привезли, мама просит собрать…
– Шкаф?! – взвилась Галя. – В тот вечер, когда тебя отпустили со мной погулять? Папа с братом помочь, конечно, не могут?
Миша молчал, перебирая пальцами салфетку. Галя схватила кожаную куртку и сумку в охапку и бросилась в галерею торгового центра. Миша нагнал ее у выхода на улицу.
– Галка, подожди… – Миша судорожно искал повод для примирения и ткнул наугад в витрину ближайшего магазина: – Красивая кофта, она подойдет под цвет твоих карих глаз! Через месяц у тебя день рождения…
– Ореховых! – рявкнула Галя и толкнула крутящуюся дверь. – Мои глаза орехового цвета, сколько раз повторять! И с каких пор ты стал разбираться в моде? Ты парную подвеску носишь из осенней коллекции, которую я тебе подарила на годовщину?! А, что подвеска! Ты даже размера моего до сих пор не выучил!
Она остановилась на крыльце и стала натягивать куртку, но от злости никак не попадала в рукава. Дождь усилился. Люди, спасаясь от ливня, вбегали на крыльцо и беспрестанно задевали Галю зонтами и мокрыми плащами. Лишь одна женщина, грузная, в вытертом песочном пальто, никуда не спешила. Она стояла под дождем и сжимала короткими толстыми пальцами, унизанными кольцами в виде кошачьих морд, пачку промокших листовок.
– Галка, я обязательно выучу и про размер, и про глаза, – Миша неуклюже пытался помочь Гале одеться. – Прости, что так вышло сегодня, в другой раз мы обязательно найдем кружок…
– В другой раз мы обязательно будем готовиться к ОГЭ, каждый у себя дома!
Пока Миша с Галей ссорились, женщина с листовками подошла вплотную к крыльцу. Она зыркнула на ребят ярко-зелеными глазами и сунула Гале в руку разноцветный флаер.
– «Клуб исторической реконструкции „Колесо Перуна“. Приглашаем всех желающих погрузиться в мир древних славян и викингов», – прочитал Миша, заглядывая Гале через плечо. – Круто, всю жизнь мечтал попасть в исторический клуб! И встречи у них по субботам! Пойдем, а? Ты сама предложила записаться в кружок!
Галя скептически посмотрела на плохо слепленный в фотошопе коллаж. На фоне заполненного ряжеными воинами поля желтел знак: круглое колесо с загнутыми спицами.
– Ненавижу такие костюмированные встречи, – процедила она, но, взглянув на умоляющее лицо Миши, сдалась: – Давай попробуем. Только маму попроси не названивать!
2.
Клуб находился на окраине города, которую жители прозвали «Островом». Крошечный, в две улицы, микрорайон, состоявший из старых кирпичных домов, по большей части расселенных, стоял на небольшом островке посреди огибающего город канала. На Остров вели разбитая асфальтированная дорога, по которой чаще ходили люди, чем ездили машины, и заброшенный железнодорожный мост.
Кричали чайки. В воздухе пахло прелой листвой. С серой глади канала на берег набегал ледяной ветер и пробирал до костей. Миша бодро шагал по усыпанному листьями тротуару. Галя плелась сзади. Зябко кутаясь в тонкую куртку, она спросила:
– Долго идти? Я замерзла!
– Иногда лучше одеваться не красиво, а по погоде, – со смехом сказал Миша. – В листовке написано: «улица Октябрьская, дом тридцать один». Мы совсем рядом!
Они остановились в пустынном дворе с заржавленной детской площадкой и выцветшей хоккейной коробкой. Кирпичный дом охватывал двор буквой «П». Сбоку от крайнего подъезда вела в подвал крутая лестница. Прикрученная к железной двери выгоревшая табличка гласила: «КИР „Колесо Перуна“».
Миша первым спустился по лестнице и с трудом потянул тяжелую дверь.