История человечества. Запад. М. П. Згурская
американские, шведские геологи подхватили идею Маринатоса. Исследования, прерванные Второй мировой войной, возобновились сразу же после ее окончания. В 1946–1947 годах шведская подводная экспедиция обнаружила на дне моря у северного берега Крита мощный слой пепла. Химический анализ показал, что он аналогичен пеплу вулкана Феры.
Теперь уже и многим историкам мысль о связи извержения вулкана Феры с критскими разрушениями перестала казаться фантастической. Они внимательнее присмотрелись к руинам критских дворцов и поселений. Под новым углом зрения было исследовано несколько близлежащих островков Эгейского моря. В результате обнаружилось, что одновременно на Крите и островах Эгейского моря угасло более сорока очагов жизни. Эта серия катастроф, казавшихся раньше изолированными, совпадала по времени с катастрофой на Фере.
Когда в 1967 году Маринатос приступил наконец к раскопкам Феры, от них уже ждали успеха. Ученый высадился на острове до начала археологического сезона, чтобы наметить место для предстоящих работ. Предстояло решить, где искать столицу этого небольшого островка. На мысу Акротири, близ крошечной современной деревушки Феры, где вяло и безрезультатно вели раньше раскопки французские археологи, или восточнее, где немецкая экспедиция открыла руины какого-то дома? До прибытия на остров, готовя план экспедиции, Маринатос склонялся ко второму варианту. Однако после тщательного исследования острова его мнение изменилось, и он решил начинать с Акротири. «Непосредственное изучение местности, когда красноречиво говорит сама природа, гораздо полезнее и надежнее, чем “археология письменного стола”», – писал он много лет спустя в дневнике. Интуиция археолога подсказала ему, что главный город острова должен лежать на южном побережье.
Раскопки начались в мае 1967 года, а уже через два года было ясно, что Фера может стать эгейскими Помпеями. Маринатос организовал на острове международный конгресс, посвященный вулкану, и вынес свое открытие на суд археологов, историков и геологов. Из-под двойного слоя пемзы и пепла на глубине от трех до семи метров перед глазами участников конгресса показался город, жизнь в котором оборвалась около 1520 г. до н. э.
На пятый год раскопок перед археологами уже лежал город эпохи бронзы, современный минойскому Кноссу, Маллии, Фесту. И хотя город был небольшой, его постройки оказались в основном двух– и даже трехэтажные. Самая значительная из них, скорее всего святилище, состояла из ряда помещений разной величины, некоторые из них были сплошь заполнены культовыми предметами – жертвенными расписными столиками исключительно тонкой работы, сосудами, амулетами. Открылись и великолепные фрески.
В домах раскопанного города обнаружено большое количество сосудов, в основном местного производства, реже критских. По художественному уровню местная керамика не уступает критской. Так же, как критяне, жители Феры украшали свои сосуды растительным орнаментом, но был у них