Виновата Ева. Сабина Джафар
для одиночества, но не слишком маленькой для второй жизни.
Хязяль включила старую азербайджанскую песню. Вы когда-либо слушали песню, представляя, что вы танцуете с кем-то под эту песню, не так как принято танцевать, а, как вы захотели, без грации может быть, без должных движений, а так как ваше тело хочет двигаться. Она со смущением представляла этот танец. Лёжа на кровати, она двигала большими пальцами ноги и смотрела в потолок, который был когда-то украшен звёздами. Песня звучала на старом граммофоне, плавно, без лишних голосов людей, без лишнего света, который включался по вечерам. Танец. Танец, который заставлял её сердце биться в сто раз быстрее.
ГЛАВА 2
Азаб
«Если была возможность забыть, я б расписал все стены её словами.»
– Нужны ли нам новые лозунги, мой друг? – с наигранной артистичностью проговорил Эльвин. Он пародировал старого революционера из Латвии. Все его хоть раз пародировали в группе, кроме одного. Начали они лишь с непрофессионально нарисованных карикатур в чёрном блокноте: безголовые люди в дорогих костюмах, деньги, обмокшие в крови, в коробке из-под картофеля. Сожжённые книги в посольстве некой страны. Они не боялись открыто выступать, они лишь были достаточно смышлены, чтобы не кричать открыто.
Обычно их было пятеро, но в эту ночь был ещё один человек.
– Нам стоит придумать кое-какие критерии для новичков. – возразил Хамид. Выбритая на лысо голова, не свежая щетина. Он был одет в серый свитер и в спортивные штаны. Хамид всегда так одевался, за исключением дней рождения и похорон.
– Да. Но есть другой вариант.– его глаза засверкали в полутёмной комнате, свет в северной части комнаты нередко угасал и зажигался. Азаб. Двадцатидвухлетний парень с невероятно вольным характером, упрям и без сравнения с животными. Парень, который не знает границ, не принадлежит ни к какому дому, ни к какой семье и государству. Человек, продавший душу ветру.
Он встал со своего стула, который находился около огромного окна. Была полночь, ровно три часа назад их глаза впервые встретились.
– Тебе стоит уйти.-поставил руки по обе стороны от стула девушки и чуть приблизился. Девушка чуть было подумала о поцелуе. Бестактность зашкаливала, но именно это качество давало возможность строить идеальный для него мир. Эвфемизмы были не для него.
– Милый, ты это зачем… – надутые гелем губы, перманентные брови, короткие наряды- всё, чем можно охарактеризовать внешность двадцатилетней девушки.
– Вставай.– он выпрямился. Позвать одну из кукол было плохой идеей, можно взять за причину то, что уровень интеллекта не дотягивал до должного. Раньше их межеумочность не резала глаза, но сегодня его мысли были заняты другим и, потрафлять хотелось лишь мыслям и себе.
Она покинула крышу со слезами на глазах. Лампы замигали и её след простыл.
– Грубо.– опрокинула слово Айлин.
– Зачем вообще вы её позвали? —возмутилась Наиля.
– Не знаю.–