Оживи мои желания. Энни Уэст

      – Ответ отрицательный.

      Карим редко срывался на крик, но сейчас, услышав предложение посланника Ассары, был близок к этому, посмотрел в окно, но даже безмятежное спокойствие швейцарского пейзажа не помогало успокоиться.

      – Но, ваше высочество…

      – Я больше не ношу королевский титул.

      – Господин. – Посланник с трудом подбирал слова. – По крайней мере, подумайте. Вы еще не выслушали аргументы королевского консула.

      Предложение занять трон Ассарана было невероятной честью, особенно для чужестранца, каким был Карим. Интересно, почему консул решил искать шейха за пределами своей территории? А как же наследник? Ведь у недавно почившего правителя Ассары были жена и сын.

      – Пожалуйста, господин.

      Посланник выглядел расстроенным. Если кто-то узнает, что ему было отказано в первые же минуты… Подавив вздох, Карим указал на гостиную:

      – Присядьте.

      – Благодарю вас, господин. – Из уважения к королевской крови посланник продолжал стоять, пока Карим не сел напротив него.

      Может быть, сказать правду и прекратить этот фарс? Но он поклялся этого не делать, у Ашрафа в Задаке и так достаточно проблем, чтобы еще участвовать в семейном скандале.

      Их отец считал, что младший брат Карима появился на свет в результате интрижки между их матерью и человеком, с которым впоследствии она сбежала. И только перед смертью шейха выяснилось, что Ашраф был его законным сыном. А вот Карим, появившийся на свет первым, тот, кого растили как будущего короля, был кукушонком в чужом гнезде. И после смерти шейха он отказался от трона в пользу брата. Причина решения осталась известна только им двоим.

      – Консул очень долго размышлял после трагической смерти нашего шейха.

      – Но у него ведь есть наследник?

      – Да, но он слишком молод, чтобы брать в свои руки бразды правления. Будь мальчик постарше… хотя бы подростком… можно было бы назначить регента, который бы помогал ему править до совершеннолетия. Но с учетом его возраста консул решил, что для страны будет лучше найти нового шейха.

      – И таким образом разбить надежды ребенка? – Карим никогда не встречался с мальчиком и не планировал этого в будущем, но все равно испытывал за него обиду. Его брат мог точно так же пострадать, не выясни они правду вовремя.

      – У нас другие правила, чем в Задаке, господин, и это предложение является абсолютно законным. Корона передается от одного взрослого мужчины к другому взрослому мужчине.

      Карим кивнул, у него не было достаточно знаний, чтобы спорить. Он мог только выслушать посланника, чтобы у того появилось право сказать, что он сделал все возможное.

      – Но в Ассаре наверняка есть достойные лидеры, зачем искать за пределами страны?

      Тем более обращаться к человеку, который уже успел отказаться от короны.

      Посланник задумался, подбирая слова.

      – Будет излишним говорить, господин, что размышления консула должны оставаться в строгой тайне.

      – Конечно. Все, что вы скажете, останется в этих стенах.

      Стоило завершить встречу и отослать человека, но Карим уже почувствовал любопытство. Последние несколько лет он вместо правления страной занимался укреплением своего бизнеса, но интерес к политике никуда не делся.

      – Несмотря на то что более ста пятидесяти лет шейхи Ассары были из одного рода, у других известных семей тоже есть право заявить своих наследников. Сейчас особенно активно звучат несколько имен, одно из них – Хассан Шакрун.

      Визитер сделал паузу, и Карим знал почему. Шакрун предпочитал агрессию и давление любым переговорам. Он был заинтересован в самоутверждении и расширении своего влияния, но не в своей нации. Неудивительно, что консул рассматривал другие пути.

      – Я вижу, вам знакомо это имя.

      – Мы встречались. – Один раз, и этого было достаточно.

      – Честно говоря, господин, – посланник сглотнул, – консул уверен, что следующий выбор должен быть совершен не по критерию крови, а по личным качествам.

      Карим подавил печальную улыбку. От него им точно не получить королевской крови, пусть даже его мать