Последний. Игорь Байкалов
т недостаток. Наиболее набожные видели во внешности происки Нечистого и старались держаться от юноши подальше. «Коснулась длань тьмы. Он словно из грязи слеплен», – говорили они, а сверстники постоянно задирались и смеялись над уродством. Мирослав, конечно, отбивался и даже несколько раз разбивал им носы, но чем яростней сопротивлялся, тем большую ненависть вызывал. В конце концов, юноша признал простой факт – он изгой, и окровавленные лица не смогут изменить мысли жителей деревни.
Родителей у Мира не было. Единственным близким человеком для него была бабка Александра. Эта пожилая женщина относилась к нему как к внуку и покровительствовала ему всегда. Одинокая женщина, у которой не было ни детей, ни мужа, отдавала ему всю нерастраченную любовь. Александра старалась заменить ему родителей. Мир называл её бабушкой, хотя она не была ему родной. Иногда она смотрела на него печальными зеленоватыми глазами и думала о чем-то своём, словно вспоминая прошлое. Мир никогда не спрашивал, почему она взяла его к себе и как они оказались в этой глуши.
У Мира порою складывалось впечатление, что бабушка знает гораздо больше, чем говорит, но по какой-то причине скрывает это. Поговаривали, что она колдунья и вот уже шестнадцать лет его жизни проводит над мальчиком свои темные колдовские ритуалы, проявляя в нем образ Нечистого. Деревенские охотно в это верили. Злые языки выдумывали ужасные небылицы о подозрительном содержимом подвала старой женщины, о тенях, которые появляются по ночам, о странных нечеловеческих звуках, доносящихся вместе с запахами гнилого мяса. Но Мир знал, что всё от первого до последнего – ложь. Александра занималась селекцией растений. Её овощи выглядели гораздо лучше соседских, что в свою очередь служило новой пищей для слухов и обвинений в колдовстве. Бабушка говорила, что давно перестала обращать внимание на эти глупости и объясняла их обычной завистью. По окончании сезона, она привозила овощи в городок Флодарес, где товар с радостью раскупали.
Ежегодные Ярмарки в Флодаресе были теми редкими событиями в жизни Мира, где он мог свободно находиться среди других людей. Старомодная шляпа скрывала темные волосы так, что никто из городских пока не прознал о его уродстве. Дни ярмарки, следующие сразу после дня его рождения, становились самыми счастливым временем в году.
Как хорошо, что ждать осталось недолго. Пройдёт ещё одна декада – и он снова окажется в городе…
А пока Мир спускался к ручью, который стекая с горных вершин, приносил с собой прохладную и чистую воду. Для удобства кто-то выстроил несложный механизм у одного из многочисленных мелких водопадов – здесь дно ручья напоминало лестницу. Механизм состоял из водяного колеса, поднимающего воду, и желоба, по которому она стекала при повороте рычага. Место в деревне то ли в шутку, то ли всерьез, называли «водопоем». На водопой хотя бы раз в день приходил каждый житель деревни. Здесь же однажды Мир встретил самую прекрасную девушку на свете. Её звали Вая. Конечно, Мир понимал, ни о каком взаимном чувстве речи идти не может – кто же посмотрит на такого урода? – но всё же, где-то глубоко в душе, хранил надежду. Он ждал, смотрел издалека, боясь подойти. Вдруг она посмотрит на него косо, а еще рассмеется – страшнее не придумаешь.
Сегодня Мир пришел на ручей и подходя ближе замер, заметив знакомую фигуру. Это цветастое платье он узнал бы из тысячи. Юноша спрятался за кустом и пристально наблюдал за девушкой. Каждое её движение казалось исполненным совершенства. Вот она повернула рычаг, и вода послушно потекла по желобу, наполняя ведра. В этот момент она почему-то напоминала повелительницу природы из сказок, которые рассказывала ему бабушка. Эта аналогия заставила его улыбнуться, ему хотелось сделать так, чтобы Вая улыбнулась в ответ. Он уже давно присмотрел полянку, где собирался сорвать цветы. Желтые и яркие, они напоминали солнце и не могли бы не порадовать девушку.
Мир сделал шаг и остановился. Снова одолевали сомнения: «А вдруг она посмеется, прогонит, закричит? Неужели я настолько безобразен, что не достоин, даже заговорить с ней?»
Вая уже набрала воду. Какие глупые сомнения, разве такая девушка, может прогнать? Мир почувстовал – пора. Да, именно сейчас и никогда после, выпал этот шанс. Он шагнул из кустов и сказал:
– Привет!
Точнее, он думал, что сказал, но неожиданно голос сорвался. Вая дернулась – ведро задело поручень и грохнулось, вода разлилась, брызнув грязью на ноги.
– Я просто воды набрать. Не пугайся, – эти слова вырвались сами собой.
– Тебе чего надо? – прокричала она.
– Ничего…
– Ты меня напугал.
– Я не хотел…
– Не хотел бы, не сделал.
– Эй! Что здесь случилось? – донесся со стороны знакомый голос соседа Сника, мужика сурового и прямолинейного. Занимался он тем, что рассказывал всякие небылицы о бабке Александре и её колдовских обрядах в подвале. Иногда, казалось, он гордится такой опасной близостью с ведьмой и её странным внучком.
– Пошел вон! Мало тебе от папочки Эрла досталось вчера? Жаль он в тебя кнутом не попал. Я сказал, пошел вон отсюда, урод!
Мир замер.
– Я